Пожалуй, есть нечто привлекательное в предположении, что все самые страшные преступники были совсем не такими людьми, как ты сам. Приятнее признать, что у них дефект на генетическом уровне, чем увидеть в себе способность к притеснению, жестокости и травле. Но каждый, кто долгое время испытывает максимальное психологическое давление, может реагировать, как чудовище. Любой, даже самый милый и приятный индивид.
— Вы бы пошли все отсюда, — сказала Анжелика, двигая кистями рук, словно выметая нас из комнаты. — Я быстренько расправлюсь с посудой и…
— Верно, — поддержала её Либерт, — а то только мешаться будете нам.
— Понимаете, кто выгнал мужчин из Эдема? — поинтересовался Кросс, когда мы переместились в гостиную.
— Но были изгнаны мужчина и женщина, — напомнил Джефф другу, и, подняв упаковку от карт, убрал в них колоду.
— Уверен, все было совсем не так! — несогласно покачал головой нейрохирург. — На самом деле женщина прогнала мужчину, чтобы он не путался под ногами и не мешал наводить порядок, а затем, когда она соскучилась, то отправилась за ним. Она разыскала его, но найти дорогу обратно не смогли, и тогда они взяли и придумали историю про змея, яблоко и разгневанного Бога, потому что это звучит впечатляюще, чем рассказ о позабытой тропе в плантации фруктов.
Все двадцать семь лет меня преследовала мысль, смутная надежда, что и на моей улице будет праздник, что в один прекрасный день фортуна улыбнется, даря все то, чего был лишен с самого детства. Утешаемый этой собственной ложью, старался стойко переносить все удары судьбы, и продолжал жить — не из любви к жизни, а только из-за того, что презирал трусость самоубийства. Еще три дня назад у меня действительно была возможность сделать карьеру в любимой профессии, тогда мне даже казалось, что наконец-то обрел счастье, любовь, но теперь был вынужден с горечью признать, что моя жизнь превратилась в жалкое бесцельное существование и больше ничего.
Человеческая природа вынуждает нас понять, где проходит граница дозволенного, но, к сожалению, порой мы её необдуманно пересекаем. Так случается и никуда от этого не деться. Безответственно лишь не воспринимать полученных уроков и не пытаться исправить как ситуацию, так и самого себя.
Пожалуй, было бы легче, если бы люди имели сходство с черепахами, зарывающие в песок яйца: их детёныши, выкарабкавшись из скорлупы, начинают самостоятельную жизнь и нисколько не пекутся из-за отсутствия родителей. Никаких лишних переживаний. Никакой игры на нервах, а для некоторых знаменует пересыхание нескончаемого потока вариаций «Почему они от тебя отказались». Эмансипированные с первого вздоха. И точка!
Когда свобода становится абсолютной, появляется ощущение ненужности, потерянности.
ᅠ Если за свои двадцать семь лет я в чём окончательно удостоверился, так это в том, что душе нужно не только время, чтобы залечить раны. Со всех углов кричат, и об этом много где написано, что человек — архитектор своей судьбы. Из-за чего складывается впечатление, что вся проблема только в решительности, а если уж она есть, то начнёшь выстраивать свой персональный замок кирпичик за кирпичиком. Но фишка в том, что этому необходимо учиться, а это всё — время. Кропотливый труд. Не произойдёт никакого волшебства по щелчку пальцев, хоть этим нерадивые психологи и стараются прельстить. А это всё равно как изо дня в день твердить человеку, что он может летать. Поверив, он в один прекрасный день выпрыгнет из окна с твёрдым намерением взмахнуть крыльями. Однако разобьётся о суровую реальность и получит вторичные травмы, из-за чего процесс восстановления ещё больше затянется.
ᅠ Когда осознаём, что судьба выдала нам проигрышные карты, в какой-то момент появляется некая навязчивая идея и кажется, стоит её реализовать, как получим шанс всё исправить. Становимся заложниками собственной одержимости. Мы вроде двигаемся вперёд, но между тем продолжаем жать на тормоз.
ᅠ И отлично знаю, насколько сложно вырваться из сетей дрянных мыслей. Долгие годы верил, что существуют вещи, которые невозможно простить. Злился из-за определённых обстоятельств, да что там — был в ярости от них. Дошло до того, что демон внутри начал заверять, что раз я пострадал очень жестоко, то имею все основания вершить беспредел. Но всё это чушь. Ни у кого нет таких прав. И точка. А после этого пришло осознание, что дело вовсе не в прощении. Дело в свободе. Занимаясь самоедством или позволяя событием из прошлого управлять собой, я лишь прочно привязывался к нему, постоянно, словно болячку, расчёсывал. А раз так, то как смогу создать нечто новое, если намертво связан с древними обидами? С такими гирями никогда не получится изменить свою жизнь. Признаться, мне не хотелось в этом копаться, потому что стыдился этих гадких эмоций. Было намного проще притворяться, будто всё у меня расчудесно. Прятал голову в песок, как страус. Впрочем, тем самым загнал себя в такой угол уныния… и там наконец отважился проанализировать, почему минувшее до сих пор причиняет боль? Что было не удовлетворено? Можно ли это компенсировать? Зачем мне нужно, чтобы с моей обидой считались? Что мне это даст? Почему для меня это так принципиально? Хорошо задумался об этом и кое-что важное для себя прояснил.
ᅠ Когда всё, что для тебя было важным и ценным, разбивается на миллион осколков, а душа становимся их вместилищем, когда их острые края рассекают сознания, заполняя фрагментами мучительных воспоминаний, то как люди выбираются из этого адского круга? Как они находят мотивы жить? Именно жить, а не существовать. Какими алхимическими формулами воскрешения пользуются, чтобы зарубцевать раны и снова начать радоваться каждому дню, наслаждаться прогулками по парку и общением с другими? Разве это возможно, если ты мёртв внутри?
ᅠ Я был глуп и самонадеян, когда думал, что ничто не способно меня подкосить. Искренне верил, что моя способность отшучиваться и находить во всём положительную сторону станет магическим щитом, способный оградить или минимизировать ущерб, однако он оказался бесполезным против скорби.
ᅠ Я всю жизнь провёл один и никто не готовил меня к самоутешению. Разумеется, не все мои отношения сохранились, и любовная лодка развивалась, однако расставания с людьми не были фатальными. Мысль, что они продолжали где-то рядом жить, позволяла злиться на них, осуждать, ненавидеть, эмоции считались приемлемыми. Но всё меняется, когда уход однозначный и бесповоротный. Всё утрачивает смысл, а чувства несправедливости и гнева, не находя виновного, консервируются в теле, начисто уничтожая остатки счастья, любви, надежды. Когда главное звено твоей судьбы исчезает, разрушается картина Бытия — она с хрустом рассыпается на кусочки, как фарфоровая тарелка, оставляя ощущение невосполнимой потери.
Риск всегда идет с нами под руку. Даже когда мы стоим возле аквариума и смотрим на рыбку.
Делаешь ты что-то опасное или прячешься в уютной норке — ты не застрахован от трагедии.
Главное — это четко понимать свои возможности. Чтоб заворачивая сюжет, потом не оказалось, что сам не знаешь куда идти дальше и как выбраться. Эти как круги ада у Данте: сколько можешь создать и вынести кругов и при этом не потеряться и найти выход?
После длительного голодания поешь — и жизнь кажется уже не такой мрачной.