Самая ужасная дурость — ради мужчины отказываться от своих друзей, так и от своих планов.
— Вы просто безумец!
— Возможно. Но мне нравится моё безумие. В нём есть увлекательность и острота, неведомая вашему здравомыслию.
Он найдет обратный путь к тебе. Я знаю это.
Принимать кого-то всерьез — наискучнейший подход к делу.
Даже если тебя обманули, то оказывается, ты сама в этом виновата.
– Это нечестно, – сердито прошептала я. – Не знаю, что, по мнению короля, я могу делать, но несправедливо выпихивать меня туда и ждать, что я просто… натворю чудес.
– Надеюсь, ты не ждешь от меня справедливости, Алина. Это не по моей части.
Когда поражение неизбежно, то уж лучше самой содействовать ему.
Муж Алины требует развода
Стоило мне подумать, что хуже быть уже не может, как все стало хуже.
– Ты не можешь бросить нас на верную смерть, Алина! – продолжал распаляться Дарклинг. – Если пойдешь на этот шаг, то сама знаешь, куда он тебя приведет.
Во мне зародился истерический смех. Я знала. Знала, что стану похожей на него.
– Однажды ты просила меня о помиловании, – прозвучали его слова над мертвыми землями Каньона, сквозь голодные вопли его чудовищных творений. – Такое твое представление о милосердии?
– Нет ничего плохого в том, чтобы быть картографом.
– Конечно, нет. И в том, чтобы быть ящерицей, тоже. Только не в том случае, если ты рождена ястребом.
– Ты все еще жива, – прошептала я себе в темноте. – Все еще свободна.
- 1
- 2