— Сказать тебе? Сказать тебе, что ты скажешь? «Я тьма, я болото, я чудовище».
— Ты сама сказала.
— Я сказала, да. Но ты решил это принять. Разве нет? Почему? Потому что так проще, да? Так легче всего. Возможно, в 12 лет ты забрал чью-то душу, возможно, жизнь занесла тебя в неожиданные места: я всё это приняла. Но разве ты захотел выйти оттуда? Пытался выбраться из этой темноты? Пытался хотя бы? Признайся же себе. Я тебе скажу — нет. Нет, не пытался! Тьма не держит тебя, ты осознанно прячешься там. Почему? Потому что там ты чувствуешь себя сильнее. Это единственное место, где ты чувствуешь себя сильнее. Ложь? И я всё это, глядя тебе прямо в глаза, увидела... У тебя есть смелость, чтобы стереть всё и написать заново, Ферхат? Стереть всё. Взять ручку и написать заново? Я тебе скажу — нет. У тебя не было смелости, чтобы посмотреть мне в глаза и сказать эти три слова. Ты сказал. Но у тебя нет смелости ответить за эти слова!
Пояснение к цитате:
Аслы Ферхату в каменном доме после того, как мужчина подал на развод
— Господин Намык, вы знаете, что я сказала Ферхату? Я ему сказала, что он — болото, и всех любящих его людей, что вокруг, всех он затаскивает в свою темноту... И я очень сожалею о сказанном! Интересно, я это болото, возможно, не по тому адресу искала? Может быть, Ферхат не сам болото, а жертва этого болота? В огромной лжи, столько лет, горящий дотла — это, возможно, Ферхат? Что вы скажете по этому поводу?
— Ферхат прав, дочка, ты выйди. Мы, как дядя с племянником и поругаемся, и помиримся.
— Дядя с племянником? Это правда так?
— Недавно я приезжал сюда. Доехал до этого места. Смотрел на море.
Смотрел на воду. В любом случае, либо огонь, либо вода рассказывают мне правду. Если есть в жизни конец, то это, думаю, то самое место. Либо это начало. Не знаю. А потом подумал о нас. О нас двоих.
— Ферхат...
— Просто слушай. Пожалуйста.
— Пожалуйста?
— Да, пожалуйста. На самом деле, пожалуйста. Прошу.
Я верю в судьбу, знаешь, Аслы. В то, что судьба предначертала нам дорогу. В остроту этой дороги. Думал: «Был таким, умру таким». Говорил, что для меня это не проблема. Что мне все равно. Всё держал в себе.
Будучи Ферхатом Асланом, в этой жизни для меня не было места для белого. Вот так. А потом ты... Пока ты не вошла в мою жизнь. Во так. Но не могу принять одну вещь. Никак не мог принять. Что мне может быть хорошо. Что могу стать счастливым. Что ты заставляешь меня испытать.
Не мог никак принять. Думал: «Разве такое возможно?» Постоянно говорил это сам себе. С чего бы это говорил. Сказал себе Ферхат Аслан: «Ты не заслуживаешь такую красивую, совестливую и добрую». Но ты упрямо... Своим упрямством. Показала мне, что я могу быть хорошим и счастливым. Упрямо ты делала это. Не уставая. Не отступала. Всегда бросала слова мне прямо в лицо. Но красиво это делала. Противостояла. Как настоящий мужчина.
Затронула мои раны. Было очень больно. Ты сделала это только своим существованием. Ты просто молодец, девочка. Я это говорю от души.
А потом наш малыш. Я его очень люблю. Знаешь. Возможно, не могу показать это, но люблю.
Он тоже, конечно же, дал мне по центру моего лица.
То есть, хочу сказать. Пусть это место будет новым началом для нас, Аслы.
Станем новым началом. Начнем все с нуля. Чтобы не было никого. Чтобы не было других. Чтобы не было неуважения, лжи, притворства. Будем просто реальностью. Будем нами.
— Ферхат!
— И этого нет. И этого пусть не будет. На самом деле, пусть не будет. Даю тебе мужское слово. Будем только мы. Согласна?
— Что за вопрос.
Папа. Я пришла, папа...
Я вышла замуж, правда, ты, наверное, видел. Всё, что касается меня, ты видишь и чувствуешь. Вчера столько рассказывала о тебе, потом поняла, что я очень сильно соскучилась по тебе.
Прости меня. Прости меня, пожалуйста. Я забыла о тебе в последнее время. Прости меня, прошу папа...
Папа, сколько же раз я повторяла это слово, но я так соскучилась по этому слову. И не расстраивайся что я плачу, ладно?
Что мне делать? Мужчины, после того, как их отцы умирают, взрослеют, как брат. А я боялась повзрослеть. Представляла, как ты вернешься и скажешь мне, что сам хотел бы воспитать меня и почему же я уже повзрослела. Да, я боялась повзрослеть.
Вот такими бывают девочки.
Очень я люблю тебя... Очень люблю...
— Кто ты такой?! Что ты за человек? Если ты хоть раз приблизишься к моей семье...
— Что ты сделаешь? Ну, что сделаешь?
— Не трогай моих любимых!
— Мы с тобой договорились, назад пути нет. Если ты еще раз сбежишь, если нарушишь договор, не будешь меня слушаться, — то даже не предупрежу и ты помолишься на похоронах своего брата. Я не буду тебя трогать, чтобы ты не переживала боль от своей ошибки. Хорошенько смотри в эти глаза, эта боль хуже смерти, знаешь?
— Ты не человек! У тебя высохло сердце! Ты мне противен!
— А я тебя обожаю.
— Я купил для тебя землянику. Прямо сам собирал с веток. Но это правда.
— Почему же?
— Ты же на днях хотела. Мы ее так долго искали. А ещё немного был груб с тобой по телефону. Вот и решил так сгладить перед тобой свою вину. Так я же приложил усилия пока собирал всё это.
— Сгладить. беременные не едят одно и тоже — это раз. Два — разве было бы плохо, если бы ты извинился?
— Если не получается. Ничего не поделаешь. подумал, что клубника решит проблему.
— Ну, конечно, и это твой стиль. Правда, не понимаю, как я не смогла привыкнуть.
— Не будешь есть?
— Нет, не буду.
— Хорошо. Я съем.
— Приятного аппетита.
— Вкусно очень и это. Ты тоже была права. Даже если не есть, как обжора, все равно будешь есть с большим аппетитом.
— Видно по тому, как ты чавкаешь. Одну хоть мог протянуть? Хотя бы одну штучку. Но что ты за человек? Я и этого не знаю. Да иди.
— Вот возьми. Дам тебе одну штучку.
— Уф! Вкуснее, чем в прошлый раз.
— На самом деле, очень вкусно.
— Дай, дай.
— Нет.
— Ты же для меня купил, дай.
— Вот эта на самом деле вкусная, Аслы.
— Отдай же.
— Куда ты собираешься сбежать, а? Куда ты это?
— Отпусти.
— А эта тоже вкусная. Это же.
— Отпусти!
— Больше ты не выйдешь из дома! После этого мои глаза, даже мое дыхание будет на тебе, ты слышишь меня!? Пока я не захочу, ты даже дышать не будешь! Не будешь говорить, пока я не скажу «говори»! Больше не будешь говорить, пока я этого не позволю, услышала меня? Давай говори, говори же, говори! Говори, если есть смелость. Снова говори! Пока я не скажу «думай», ты не будешь думать, тебе понятно?! Не будешь думать! Вместо тебя я буду думать. Я!
— Ты ненормальный? Что это такое? Ты убиваешь меня при жизни!
— Ты носишь мою фамилию! Ты слышала меня? Ты носишь мою фамилию, мою! Отныне ты замужняя женщина! Ложь это или нет, мне все равно, я не позволю осквернить мое имя. Ты меня поняла?
— Что ты мне делаешь? Что ты делаешь? Лучше бы ты в тот день выстрелил в меня. Что ты делаешь!? Ты пытаешься убить меня во время моей жизни, меня, и меня такую, какая я есть. Это твой метод?
— Я тебе сказал — не иди со мной!
— Это твоё объяснение?
— Да! Это.
— Верно. Всё, что сегодня произошло это не от твоего плохого отношения ко мне, все потому что ты сам такой. Это твоя жизнь.
Ты вот такой тёмный.
Твоя сестра, что сидит сейчас внутри трясясь, она тоже становится такой! Вся твоя семья получает от этого пользу. Все, кто считает, что избавились от тебя. В том числе и твой брат, прокурор Йигит.
Всё, кто притрагиваются к тебе, горят пламенем. Никто не может избавиться.
А потом ты смотришь в глаза людям своим холодным взглядом. Почему?
Потому что ты — БОЛОТО! Всё, кто притрагивается к тебе, ты притягиваешь к себе. Притягиваешь в свою темноту. Либо их шантажируют смертью, либо их крадут. Почему?
Потому что тебя любят! Поэтому, пожалуйста, ты не станешь делать этого. Но если вдруг, в один день, ты собираешься влюбиться в кого-то, не люби, ладно?
НЕ ЛЮБИ!
— Ладно.
— Потому что ты, скорее всего, убьёшь даже любя...
