— Я тебя не держу.
— Он тебя держит за руку.
— Ты меня держишь, Борис.
— Борь, ну возьми ты Лёху на работу-то, а?! Ну он от безделья какой-то огненный стартап придумал…
— Чего?!
— А он и тебе дом сожжёт! Вот помяни моё слово…
— Дядь Борь, там Ваню похитили!
— Кто на этот раз: инопланетяне или бабуины?
— Да Вы чего? Его спасать надо! А вдруг они его там пытают или мучают…
— Ага. Или наконец-то под мальчика подстригут!..
Проблема в том, что этот мир гораздо сложнее, чем нам кажется. Никто из нас не может воспринимать его целостно, обычно мы оперируем его довольно урезанной моделью, сложившейся в нашем сознании. Взгляни. — Борис обвел рукой вокруг. — Солнце, деревья, голубое небо. Дети едят мороженое, поют птицы. Просто идиллия. Но это — лишь часть целого. И если мы с тобой в данный момент чего-то не воспринимаем, то это не значит, что его нет.
— Па, а я когда умру?
— Ты — никогда.
— А если от холеры? От холеры, па?
— Руки мой и ногти не грызи...
<...>
— Валерочка, не бойся. Тебе ещё не скоро. Сперва бабушка умрёт с дедушкой, потом тётя Лора с дядей Вовой, потом уже тетя Мира с дядей Ариком умрут. Бирце лон гийорен.
— Мам, хватит, не пугай ребёнка.
— Что такого? Я же ж говорю — когда это будет?
— ... Там в подъезде эти сумасшедшие поклонницы, дома жена ревнивая. Не надо!
— Ну ревнует-то, значит любит?
— Знаешь, как ещё говорят? Счастье когда тебя понимают.
— Батюшки! Что смеху-то было! Как-то его на Волге на перевозе гусар обругал. Вот чудеса-то творил! А каково домашним-то было! После этого две недели все прятались по чердакам да по чуланам.
— Эх, Кулигин, больно трудно мне здесь, без привычки-то. Все на меня как-то дико смотрят, точно я здесь лишний, точно мешаю им. Обычаев я здешних не знаю. Я понимаю, что все это наше русское, родное, а все-таки не привыкну никак.
Гусар персонаж пьесы, который смог поставить на место зарвавшегося купца-самодура Савела Прокофьевича Дикого, Купец, в мошне которого десятки, если не сотня тысяч полновесных целковых и какой-то гусар, быть может, с последним рублем. Но он - офицер и дворянин! И гроза всего города покорно затыкается и вытягивается во фрунт перед "его благородием".
— Он такой маленький по сравнению с нами. Кто ожидал, что маленький человек может стать таким прекрасным командиром?
— Борис, — перебил я его, — но ведь и Наполеон не был великаном.
— Сэр, у вас есть ещё оружие, для нас? Чтоб нам безопаснее было.
— Умеешь стрелять?
— Конечно.
— Вообще-то, да, мы отлично стреляем. Чемпионы «Call of Duty». И «Modern Warfare» тоже. PS3.
– За любое знание приходится платить.
– Если бы те не погибли, мы бы жили лучше. Было бы больше кормильцев.
– Но все равно мы оказались бы во власти закона деградации. Или мы часть человечества и бережем его знания, или мы дикари.
– Ты идеалист, Боря, кусок хлеба сегодня нужнее абстрактных ананасов.
Собеседница Бориса сожалеет о гибели тех, кто погиб, пытаясь добраться до брошенного космического корабля и добыть нужные для посёлка вещи и книги, сделать попытку связаться с Землёй и попросить помощи.
— Может, я и жестокую вещь скажу, — продолжал Борис. — Но нам, мужикам, в этом проще. Мы в крови и муках не рожаем. Сунул, вынул и пошёл. Конечно, своя кровь — это святое. Но по большому-то счёту… женщины – они всегда к дитю ближе. А мы дальше.
Выдав эту потрясающей глубины философскую мысль, Борис сделал театральную паузу. Затянулся. И сказал:
— Вот потому, не чувствуя глубинной, природной связи со своими отпрысками, мы, мужики, должны разумом понимать свои обязанности. Воспитывать, защищать… Женщина — на инстинктах. Как животное. Мы — от разума. Как люди. Так уж устроила это мать-природа!
— Полиция здесь сильная.
— Полиция, не берущая взяток всегда сильная.
— Некомпетентный начальник и неуправляемый подчинённый, не выношу такое, сержант.
— На фронте было бы проще — их бы уже убили.
Рис осторожно поднес к носу картошку, словно это было что-то опасное, и понюхал её.
– Подсолнечное масло! – вдруг воскликнул он. – Ха-ха! Она жарила картошку на подсолнечном масле. Какой же это дурак жарит картошку на подсолнечном масле? У неё что, нет сливочного?
– А чем тебе не нравится подсолнечное масло?
– Оно пахнет мышами.
– А ты когда-нибудь нюхал мышей?
– Нет. Но зато я нюхал подсолнечное масло, а это одно и то же.