Невежливо говорить о сумасшедших людях у них за спиной.
— Дэни, прошлой ночью я долго не мог уснуть, пытаясь оценить нашу дружбу, ты так делаешь?
— ... мы же фламинго.
— Да, и я понял, что один из корней наших неразрывных уз — это ничем не ограниченная способность делиться самым личным, страхами, успехами...
— Мой корень — твой корень.
— ... захочу я покататься на твоей машине...
— Кину тебе ключи.
— ... понадобятся ли мне когда-нибудь деньги...
— Мой чек пустой.
— ... или понадобится услышать твою мысль...
— Мой мозг пустой.
Даже не трать время, пытаясь залезть мне в голову — там пусто.
— Все, что может Дэни Крейн, я могу задом наперед и на каблуках.
— Брат рассказывал вам про священника?
— Да.
— И после чего вы пошли и отрубили ему пальцы...
— Да. Я замахнулся на его итальянскую дверь, которая дорого стоила.
— Сколько?
— Девять тысяч.
— Долларов?
— Да.
— Дверь?
— Ему она по карману.
— Протестую.
— Вот жук.
— Мистер Крейн...
— Лучше Дэнни.
— Я не буду называть вас Дэнни.
[Алан и Дэнни входят в переговорную].
— Доктор Жерар.
— Да.
— Дэнни Крейн. Не женат. — кивает на Алана — Алан Шор.
— Очень рад познакомиться.
— Ну что? Начнем?
— Конечно.
— Боюсь, наш вечер затянется. Мне придется хорошенько попотеть над вами. Простите, над вашими показаниями. Придется попотеть над вашими показаниями.
— Где можно этим заняться?
— Здесь.
— Мартин, ты помнишь Алана Шора?
[Мартин в недоумении смотрит на Алана (вернее, на светящуюся звезду у того на голове)].
— Это украшение. Я участвую в самодеятельности.