Отлично, вы могли вернуть мое расположение, но предоставили это медсестре. Пожалуй, я попрошу в кафетерии, чтобы они испекли для вас торт с надписью: «А оно того стоило?»
— Понимаю, Бобо, сама мысль о том, что ты делаешь мне одолжение, заставляет твои ягодицы сжиматься так крепко, что если засунуть тебе туда кусок угля, обратно выскочит алмаз. Но тем не менее... Я даже не помню, когда я в последний раз видел своего сына. Ну ты ведь тоже отец, ты меня поймешь...
— Моего сына недавно выставили из буддийской секты за полный пофигизм, сейчас он живет где-то в тоннелях подземки Портлэнда. Дорогой Перри, если есть что-то, что волнует меня меньше, чем мой сын, то это твой сын. Удачи!
— Новая форма для уборщика... Да, крайне важная тема, наравне с шёлковыми пижамами для пациентов и кошачей дверце в интенсивной терапии
— Я тут кое-что набросал.
— Это что? Это с плащом?
— Ну, чтобы я мог бороться с преступностью... после работы, конечно... А вот это вот вариант в средневековом стиле.
— Это ты что, на лошади?
— На коне, сэр. Вот одежда для открытого космоса... это для открытого космоса вечерний вариант... Вот, а это кенгуру... я просто люблю рисовать кенгуру.
Этот мир принадлежит хип-хопу, парень. Следуй моде или умри в отстое!
— Перри, мне надоело выслушивать жалобы пациентов на то, что вы их называете жиртрестами, тупицами, алкашами, лузерами, пузанами, пепельницами и бомжарами. Кстати, причем здесь бомжары?
— Я хотел сказать «обжоры», но во рту у меня был кусок торта.
— Короче, в отличие от моей массажистки Фриды, ты не так мил, чтобы быть таким грубым.
— А, доктор умник вернулся. Как отдохнули?
— Сэр, я вас не совсем понимаю...
— Ты меня бесишь!
— А, теперь понял.
И вообще, я забыл о медицине в два раза больше, чем вы две когда-либо знали.
— Зато Вы хоть плакать перестали.
— Не совсем, просто у меня больше не получаются слёзы, я намеренно себя обезвожил. Это рискованно, но доктор Джарвис утверждает, что я буду в порядке.
— Рядом с вами никого нет.
— Да? Тогда мне нужна капельница...
— Должен сказать, Боб, все подчиненные за тебя горой. Они напомнили совету директоров... Ну короче, у тебя отличная команда и мы хотели бы, чтобы ты остался ей управлять.
— Девочки, спасибо, что вернули мне работу... Я хотел завершить карьеру тогда, когда сам решу это сделать и раз уж вы мне это позволили, так вот... Засунь себе эту должность в жопу! Я ухожу, пока.
— Почему ты отказался от должности?
— Ты сказал, там одна бюрократия, я не хочу быть несчастным.
— Тебе же это нравится.
— Меня будут ненавидеть.
— Тебя и так все ненавидят. Знаешь, почему ты отказался? Потому что ты маленькая испуганная киска.
— Что-что?
— Что, плохо слышишь? Ушки у киски маленькие.
— Боб, не наглей.
— Ну извини, может у тебя настроение поднимется, если ты моток погоняешь. А, киска?
Если вы не наберётесь смелости рисковать — вы никогда не будете хорошим врачом.
— Пусть первым отмазывается Большой Боб.
— Бла-бла-бла, я не приду.
— Ой, смотрите, я зацепился за его воротник!
— Кто съел мою булочку?
— Булочка была великолепна. Мои комплименты маленькой кухарке.
— Это я их готовил.
— А я знаю.
— Я хотел тебя кое о чем спросить...
— Да, Бобо, эти брюки тебя полнят!