— Матроскин, ты за сколько меня научишь играть на гитаре?
— Ну, рублей за — ай! Через месяц сыграешь пару песен, дядя Фёдор.
— Тебя как зовут?
— Шарик. Я из простых собак, не из породистых.
— Что же с ним делать? Он же без охоты пропадёт! Усохнет весь...
— Усохнет...
— А может нам из него ездовую собаку сделать, а? Купим ему тележку, будем на нём молочко возить на базар, огород на нём будем окучивать? Эй ты, Шарик, хочешь, мы из тебя ездовую собаку сделаем, а?
Матроскин говорит продавцу:
— Здравствуйте, нам кровать нужна на колесиках. Есть у вас такие? К нам тётя в гости приезжает на постоянную жизнь.
Продавец отвечает:
— У нас сейчас любые кровати есть. Хоть на колесиках, хоть с моторчиком. У нас в деревне капитализм наступил.
— Хорошо, — говорит дядя Фёдор, — давайте посмотрим ваши кровати.
— А чего их смотреть? — говорит продавец. — Вы скажите, какая кровать вам нужна. Мы нажнём кнопочку, и дядя Вася вам её со склада притащит.
— Какой-то странный у вас капитализм наступил, — говорит Матроскин. И кроватей у вас завались, и кнопочки есть, а дядя Вася всё так же на себе тяжести таскает, как при развитом социализме.
— Пап, скажи мне, пожалуйста, когда последний раз видел в нашем доме букет с розами?
— Да никогда, — говорит папа.
— А почему? — спрашивает дядя Фёдор.
— Потому что с тех пор, как я женился, у меня все взгляды переменились. Я считаю, что самый ценный подарок для женщины — это мешок картошки. Знаешь, сколько мешков я для твоей мамы перетаскал?
— А на чём мы поедем? В Простоквашино ведь электрички не ходят, а с автобусами зимой перебои.
— А наш «Запорожец» на что?
— Ой, — говорит папа, — это же умственно отсталый автомобиль. Его сразу устарелым изобрели. Это авточудо не для езды, а для ремонта предназначено.
— Ну как у вас дела?
— Решили с папой второго ребёнка доставать.
— Что делается… Раньше шубы, мотоциклы доставали. Теперь детей доставать начали.
Чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет.
Мои папа и мама! Я живу хорошо, просто замечательно. У меня все есть, есть свой дом, он теплый. В нем одна комната и кухня. Я без вас очень скучаю, особенно по вечерам. А здоровье мое не очень. То лапы ломит, то хвост отваливается.
А на днях я линять начал. Старая шерсть с меня сыпется, хоть в дом не заходи. Зато новая растет чистая, шелковистая, так что лохматость у меня повысилась.
До свидания, ваш сын, дядя Шарик.
