Конечно, это не так оперативно, как е-мейл, но за это я письма и люблю, — писала она. — Мне нравится неожиданность, когда находишь письмо в почтовом ящике, и будоражащее предвкушение новостей, когда открываешь конверт. Мне нравится, что я могу взять письмо с собой и прочесть на природе, чтобы лицо овевал лёгкий бриз, а строки письма вдруг начинали звучать. Мне нравится представлять, как ты выглядел, когда писал мне, твою одежду, обстановку, то, как ты держал ручку. Наверное, это наивно и неточно, но я представляю, что ты сидишь в палатке за импровизированным столом и пишешь при свете масляной лампы, а снаружи завывает ветер. Это несравненно более романтично, чем писать е-мейл с монитора бездушной машины, которую используешь для загрузки музыки или поисков доклада.
Ты должен знать, что ты самый лучший папа на свете. Только прекрасный отец мог ужиться с таким засранцем, как я.
— Я люблю тебя, Саванна, и всегда буду любить, — выдохнул я. — Ты самое лучшее, что у меня когда-либо было, ты мой лучший друг и моя возлюбленная, и я не жалею ни об одной секунде нашего романа. Моя жизнь наполнилась смыслом, и больше того, ты вернула мне отца. Этой услуги я никогда не забуду. Ты навсегда останешься частью меня, самой лучшей моей частью. Мне жаль, что всё получилось так, а не иначе, но я должен ехать, а ты должна подняться к своему мужу.
Эти божественные несовершенства делали Саванну ещё прекраснее, но временами мне было невыносимо от того, что приходится изучать их по фотографии.
— Охлаждённых. В корзине. Пальчики оближешь!
Саванна склонилась вперёд, налегая на стол.
— И сколько женщин ты сюда водил пальчики облизывать?
И ещё кое-что хочу тебе сказать. За миг до того, как всё померкло, знаешь, что последнее мелькнуло у меня в голове? Ты.
- 1
- 2