– Ты ведь больше не ревнуешь?
– Нет. Даже если бы очень хотела, то не смогла бы. Я знаю, как сильно ты меня любишь.
– Откуда?
– Кто-то говорит мне об этом каждый день!
– Ой, этот кто-то большой болтун!
– Этот кто-то самый прекрасный человек на свете. И я ее безумно люблю.
– Прямо безумно?
– Всем сердцем.
– Микки, послушай меня, – произнесла Джорди серьезно. – Послушай меня внимательно. Даже если ты сейчас ничего не поймешь, ты должен запомнить мои слова.
Майкл поднял на нее заплаканные глаза и кивнул.
– Ты же понимаешь, что когда ты любишь человека, тебе хорошо?
Он еще раз кивнул.
– И ты прекрасно знаешь это чувство, когда ты любишь. Ты узнаёшь его среди других.
– Узнаю, — подтвердил Майкл.
– Так вот, что бы ни случилось, как бы тебя ни обижали, ты должен сохранять его. Это чувство любви по отношению ко всему. Ты всегда, слышишь меня, всегда, между любовью к человеку и обидой или злостью или пренебрежением, да чем угодно, ты всегда должен выбирать любовь, ты меня слышишь?
– Ты ничего не понял, да?
– Я понял, что ты уходишь, и что мне теперь надо любить всех вместо тебя.
– Мне с тобой хорошо, потому что ты любишь меня или потому что я нахожусь в твоём мире, который ты любишь? – вдруг спросил он очень серьёзно.
И Джорди поняла, что всё это время он думал над её словами. Она повернула к нему голову и ласково улыбнулась.
– Наверное, и так и так. С одной стороны, тебя невозможно не любить. А с другой стороны, мой мир дает мне силы видеть в людях то хорошее, за что ими можно восхищаться.
– А у меня есть свой мир?
– Он есть у каждого, – ответила Джорди. – Тебе ведь почти всегда весело и радостно?
Микки кивнул головой, глядя на девушку так, будто та рассказывала ему сказку.
– Это значит, что твой мир с тобой. И он заботится о тебе.
– А он всегда будет заботиться обо мне?
– Да. Ведь этой твой мир. Он всегда будет таким, каким ты захочешь.
– Почему ты уходишь?
– Потому что не могу больше радоваться. Мне стала нужна причина. Но радоваться по причине очень тяжело.
– Но я тоже не смогу без тебя радоваться.
– Сможешь. И я смогу. Я для того и ухожу, чтобы найти ее опять, и чтобы она снова ни отчего не зависела. Чтобы мне было, что отдать тем, кого я люблю.
– Да, кстати! Очень волнующий меня вопрос. Это так странно! Ты производишь впечатление умиротворенного человека.
Джорди широко улыбнулась:
– Все дело в том, что это всегда мой выбор. Примерно так: ОК, ну все, я выхожу из себя! При этом я продолжаю чувствовать себя в полном согласии со своим миром, или как ты говоришь, умиротворенно. Просто гнев и ярость – это средства выражения себя и доказательства своей невиновности что ли, когда все другие аргументы исчерпаны. Хотя это же является и моментальным признанием обратного.
– Если я скажу тебе, что чем выше должность, тем больше проблем приходится решать, и что президент США, возможно, самый занятой человек на Земле, ты мне поверишь? – спросила она скептически.
Джорди закинула руки за голову.
– Это, конечно, совсем не относится к делу, но, Оливия, мне кажется, такой прекрасный и правильный человек, как ты, совсем не умеет врать. Поэтому я поверю тебе, даже если ты скажешь, что ты и есть президент США.
— К тому же горю от нетерпения узнать, чем же можно тебя так разозлить, что ты полезешь в драку с полицейским? – она шутливо ткнула локтем Джорди в бок.
– Ооо! Это очень просто! Лично тебе достаточно будет только попросить!
– И что ты сделаешь?
– И я полезу в драку с кем угодно и где угодно. Хочешь вот с господином Майером подерусь! Или с Энди!