— Ты что-нибудь знаешь о клиторе?
— Да.
— Ты знаешь, где он находится?
— Да!
— Так вот он где-то на пять сантиметров ниже!
— Со мной ещё кое-что произошло. Я встречаюсь с мальчиком.
— Я знаю.
— С мальчиком мужского пола.
— Я знаю.
— Я говорю, что вы могли бы сходить куда-то группой друзей.
— Я не уверен, что у меня достаточно друзей, чтобы создать группу.
— Шесть правил. Запоминай, я не знаю, что и как будет дальше. Я узнал их от отца. Первое — если ты что-то выбрал в надежде, что оно понравится другим, оно не понравится никому. Второе — почти все двери в мире закрыты, если ты хочешь куда-то зайти, звук на демке должен быть ярким. Стучи в дверь так же, как на барабанах. Третье — всё, что ты считаешь важным, не важно. Всё, что ты считаешь неважным, важно. Четвертое — не гадь там, где ешь.
— Я и не собирался.
— Это, конечно, метафора. Учти, мой отец был не очень успешен. Пятое — живи без оглядки.
— Что это значит?
— Что важен не результат, а то, что ты проживаешь, как хорошее, так и плохое. Ну вот как сейчас. И, наконец, шестое — моё любимое — не спи с тем, у кого больше проблем, чем у тебя.
— Зачем всё время фотографировать?
— Я не знаю, Джош, наверное, чтоб потом вспоминать об этом?
— Попробуй запомнить без камеры.
— Ты когда-нибудь хотел покончить жизнь самоубийством?
— Нет.
— Никогда?
— Ну... у меня были моменты, когда я не хотел ничего чувствовать, и это было на тот момент хорошей идеей, но те времена прошли.
— Да? И как они прошли?
— Не знаю... Может, с появлением сериала «Все любят Рэймонда». А может, меня кто-то угостил блинами. Я люблю блины.
— Я тут подумал и понял, что больше всего я рад тому, что у Джеффри нет матки, понимаешь? Мы, по крайней мере, точно не попадем в такую ситуацию.
— Я думаю, что миру повезло, раз нет риска, что от тебя кто-нибудь залетит.
Мне кажется, ты боишься счастья, Хоуп. Возможно, тебе страшно, что ты только попробуешь его на вкус, а оно возьмёт и утечёт между пальцами. Но счастье невозможно без риска. Как ты поступаешь, когда тебе хочется получить удовольствие? Идёшь в лабораторию или зубришь в библиотеке. Как работать с такой жаждой изменить мир в сердце и при этом довольствоваться монотонностью жизни? Если ты не готова сделать всё, чтобы раздвинуть стены повседневности, может, ты просто не хочешь быть счастливой?
— Сколько тебе?
— Двадцать.
— Двадцать?! Я думал, ты старше.
— Всё дело в моём лице. Оно как у пятидесятилетнего младенца.
— Не станешь же ты мне внушать, что сегодня ночью в меня влюбился?
— С таким умом — и такая дурочка? Поразительно!
— Не шути с такими вещами, Джош, у меня всего одно сердце, и мне не хочется, чтобы его растоптали.
— Ты же знаешь, что я всегда буду рядом?
— Ну... тебе просто негде быть.
— Можем опять сходить в поход.
— Поход это просто ходьба.
- 1
- 2