Евгений Базаров – цитаты персонажа

Удивительное дело, как человек еще верит в слова. Скажут ему, например, дурака и не прибьют, он опечалится; назовут его умницей и денег ему не дадут — он почувствует удовольствие.

Тебе приятно самого себя бранить; а нам это скучно — нам других подавай! нам других ломать надо!

Человек я бедный, но милостыни ещё до сих пор не не принимал.

Какую клевету ни взвезди на человека, он, в сущности, заслуживает в двадцать раз хуже того.

Да вот, например, ты сегодня сказал, проходя мимо избы нашего старосты Филиппа, — она такая славная, белая, — вот, сказал ты, Россия тогда достигнет совершенства, когда у последнего мужика будет такое же помещение, и всякий из нас должен этому способствовать...

— Пожалуй; только ты не смотри на меня: всякого человека лицо глупо, когда он спит.
— А тебе не все равно, что о тебе думают?
— Не знаю, что тебе сказать. Настоящий человек об этом не должен заботиться; настоящий человек тот, о котором думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть.

— Да правда-то где, на какой стороне?
— Где? Я тебе отвечу, как эхо: где?

А я думаю: я вот лежу здесь под стогом... Узенькое местечко, которое я занимаю, до того крохотно в сравнении с остальным пространством, где меня нет и где дела до меня нет; и часть времени, которую мне удастся прожить, так ничтожна перед вечностию, где меня не было и не будет... А в этом атоме, в этой математической точке кровь обращается, мозг работает, чего-то хочет тоже... Что за безобразие! Что за пустяки!

Та осина напоминает мне моё детство; она растёт на краю ямы, оставшейся от кирпичного сарая, и я в то время был уверен, что эта яма и осина обладали особенным талисманом: я никогда не скучал возле них. Я не понимал тогда, что я не скучал оттого, что был ребёнком. Ну, теперь я взрослый, талисман не действует.

— Разве человек всегда может громко сказать, всё, что в нём «происходит»?
— А я не вижу, почему нельзя высказать всё, что имеешь на душе.
— ВЫ можете?
— Могу, — отвечала Анна Сергеевна после небольшого колебания.
Базаров наклонил голову.
— Вы счастливее меня.

Что за охота говорить и думать о будущем, которое большею частью не от нас зависит? Выйдет случай что-нибудь сделать — прекрасно, а не выйдет — по крайней мере теи будешь доволен, что заранее напрасно не болтал.

— Как же собою не дорожить? Если я не имею никакой цены, кому же нужна моя преданность?
— Это уже не моё дело; это дело другого разбирать, какая моя цена. Главное, надо уметь отдаться.

— И вы полагаете, что когда общество исправится, уже не будет ни глупых, ни злых людей?
— По крайней мере, при правильном устройстве общества совершенно будет равно глуп ли человек или умён, зол или добр.
— Да, понимаю; у всех будет одна и та же селезёнка.