— Что с тобой происходит?
— Я не знаю.
— Я как с пьяной поцеловался...
После поцелуя
— Что с тобой происходит?
— Я не знаю.
— Я как с пьяной поцеловался...
После поцелуя
И вдруг он взял мое лицо в ладони — и поцеловал.
Я растерялась. Казалось бы, после стольких лет вместе мне было известно все о его губах: как они улыбаются, говорят и грустят. Но я даже не представляла себе, какое тепло заструится от них по моим, когда наши губы встретятся. Или как эти руки, создавшие множество хитрых ловушек, легко могут обхватить меня. Смутно помню: вроде бы я издала негромкий гортанный звук и крепко сжала пальцы у него на груди. Тут Гейл отпустил меня и сказал:
— Я не мог этого не сделать. Хотя бы раз.
И ушел.
— Дайте мне морник! Я убью себя.
— Если понадобится, я сам убью тебя.
Держать себя в руках в десять раз сложней, чем поддаваться панике и истерике.
— Не дай им погибнуть от голода! — кричу я, цепляясь за его руку.
— Не дам! Ты же знаешь! Китнисс, помни, что я...