— Свин, почисти-ка пол.
— Блин, вот морока-то. Подчищать объедки, это вам не фунт изюма. Слышь ты, как насчет скармливать мне объедки повкуснее?
— Ну, думаю, что жареную свинью на вертеле я смогу устроить.
— Вкуснотища! Эти объедки просто чудо!
— Да, Ривейняшка, наша малышка Хоук-то растёт.
— Взлом и шпионаж! Нужно заказать её портрет, чтобы потом с умилением вспоминать эти дни.
— Глядишь, вскорости она уже будет без нас дурачить стражников и срезать кошельки. Как быстро летит время!
— Ну кто бы меня ещё научил быть такой мерзавкой, как не вы?
— Я сейчас плакать буду! Глядите, у меня уже глаза на мокром месте!
— Это месть? Ты в обиде на меня за что-то, поэтому и затащила на грандиозное торжество «барона Скудей де Рошфора»?
— [Смеется] Я называла его «герцог Процветай», но «Скудей де Рошфор» — это гораздо лучше.
— Барон дю Сыр-Вонье...
— Следи за тылом, там дыра.
— Что ещё за дыра?
— Учёный назвал бы её как-нибудь по-другому, но ведь эта ученая братия не отличит своей дыры от чужой норы.
— Варрик, мне всегда хотелось спросить — когда мы встретились в Торговой гильдии, у меня возникло ощущение, будто ты ждёшь именно меня.
— Это утверждение, Хоук. А где же вопрос?
— Ты ждал меня?
— Если честно, то я хотел перехватить тебя до того, как ты увидишь Бартранда.
— Но ты знал, что я там буду.
— Может быть, я до сих пор ясно не дал понять, но узнавать то, чего я знать не должен — мой конёк.
— Слушай, почему, когда ты рассказываешь про наше бегство из Лотеринга, я там выгляжу круглой дурой?
— Хоук, ты же не влезаешь ни в какие рамки! Надо было добавить тебе пару недостатков, просто чтобы на человека была похожа.
— Не влезаю? Хочешь сказать, я жирная?
— Точно. Именно так я и рассказываю. «Хоук обрушилась на врага, как огромная запеканка в мясной подливке». Так оно эффектнее звучит.
— А почему в мясной-то? По-моему, лучше в шоколадной.
— Всем не угодишь.
— Я волнуюсь за маму. Она только и делает, что сидит в той лачуге с Гамленом и думает о Карвере. Скоро совсем зачахнет.
— Небось волнуется, что, если из дома уйти, Гамлен и его сопрет.
— Боюсь, даже Гамлену не под силу спереть то, что уже принадлежит ему.
— Ну, попытаться-то он может.
— Интересно, кто такой этот «Корифей»? С таким именем он просто обязан в какой-то момент выдать зловещее «муа-ха-ха». Точно знаю. Нет, я серьезно. Снова кровь? Почему именно кровь, а не плевок, скажем? Или не клочок волос?
— Ты уверен, что хотел бы встретиться с плюющимся магом?
— Для разнообразия — вполне.
— Почему тебе постоянно везет на такие ситуации?
— Ты о чем?
— Гномы нападают, незнакомцы являются, древние загадки всякие... безумие.
— Подарок судьбы.
— Я бы на твоем месте его вернул.
— Жаль, меня сейчас не видят родители. Они вечно твердили, что я «не чувствую величия своего положения». Позор семейства Ваэлей. И вот я шатаюсь по Глубинным тропам, как обычный солдат...
— Если бы ты мог их оживить, чего бы ты ждал? Что они будут разочарованы?
— А как бы я ещё понял, что они — это они?
— Странно, что ты так и не взяла себе фамилию Амелл.
— Почему?
— Коль скоро наместник признал твою преемственность по материнской линии, ты могла бы стать леди Амелл.
— Меня что, и без того мало кто пытается убить?
— Здесь же не Антива. Не вся знать непременно чье-то бельмо на глазу.
— И ты тому доказательство?
— Туше.
— Как тебе удается не заблудиться?
— Вообще-то иногда бывает.
— Я до сих пор этого не видела! Мы все идем за тобой, и по тебе всегда видно, что ты знаешь, куда идешь.
— Разве? А как же тот раз, когда я три часа нарезала круги по Рваному берегу?
— А! Я думала, ты просто на пейзаж любуешься! По крайней мере, день был погожий!