Любовь и взаимные симпатии могут быть производными от преступления.
– Что это вы здесь делаете? – поинтересовался я.
– То же, что и вы, – подслушиваю.
– С чего вы взяли? Я и не собирался подслушивать!
– Да? Зато я собирался!
Второе убийство в романе часто оживляет события. Если преступление совершено в первой главе и приходится вникать в алиби всех героев до предпоследней страницы книги, это может надоесть.
— Ваше предназначение — быть рядом и спасать меня от непростительной ошибки.
— От какой ошибки?
— От пренебрежения очевидностью.
— Я не могу это пить! В моём чае не должно быть больше трёх ложек сахара. Именно так готовит его мисс Лемон.
— Я положил три ложки.
— Значит, мисс Лемон использует более маленькую ложку!
— Хорошо играть в гольф не мешает покончить с жизнью, Гастингс.
— Вы ничего не смыслите в гольфе, Пуаро!
— Вы женаты?
— Боже упаси!
— Пуаро, вы распекали носильщика, и мы опоздали!
— Не вините себя, Гастингс...
Пуаро, иногда мне кажется, что вы даёте мне эти маленькие поручения для того, чтобы посмотреть, сколько унижения я смогу пережить за один день.
— Bon Appétit, друг мой. И не бойтесь перехвалить.
— Замечательная крольчатина!... [Пуаро взглядом намекает продолжать похвалу] О! Это восхитительно! Объедение! Это самая наикрольчательнейшая крольчатина, которую я когда-либо ел!
— Пуаро, вы заметили, какой у нее необычный цвет глаз?
— О да, Гастингс! По-моему, этот цвет называется «голубой».