— Я хотел быть художником.
— Художником? Все эти бредовые фантазии, от привилегированной и богатой жизни, которую я тебе обеспечил.
— С какой целью? Ты дал мне образование, открыл мне величайшую красоту, а теперь хочешь, чтобы я провел жизнь, занимаясь деньгами и политикой?
— О, нет-нет, не усмехайся. Благодаря деньгам и политике, стала возможна та красота, которой ты столь восхищаешься.
— Я не прощаю тебе твои грехи, Козимо. Мне этого не дано. Я сама не без греха. Но пока мы живы, есть шанс, что мы сможем их искупить.
— Не знаю, смогу ли я, Контессина.
— Я помогу тебе.
— Наверное, вы были правы на счет меня, мама. Я теряю наш город, наш банк, нашу семью. Кажется, я теряю и Бога. Я испортил вашу сказку о великой виноградной лозе Медичи. Вы всегда хотели услышать это, и если я хоть раз могу сделать вас счастливой словами, то я прошу прощения. Это правда. Мне очень жаль.
— Я всегда права, Козимо. Я днями напролет представляла себе, каким прекрасным мужчиной бы мог вырасти Дамиано и слишком редко восхищалась мужчиной, которым стал ты. Ты стал замечательным, Козимо. Мы оба все сильно усложняли, но я восхищаюсь тобой. И я очень-очень тобой горжусь.
Пояснение к цитате:
Мать Козимо всю жизнь винила его в его смерти брата Дамиано, из-за чего у них были прохладные отношения.
Даже мелочь с определенного ракурса может казаться огромной, и наоборот.
Порой мы находим возможности там, где меньше всего этого ожидали.
— Что бы выбрал ты на моем месте?
— Я бы прислушался к чутью.
— А что, если оно молчит?
— Это уже о чем-то говорит.
— Отец говорил, что иногда приходится идти на нечто неблаговидное, ради достижения благородной цели. Альбицци был прав, когда сказал, что во мне от отца больше, чем в нем самом. <...>
— Прости меня, Козимо, я слышал кое-что из вашего разговора. Ты совсем не похож на своего отца. Ты хороший человек, а он им никогда не был.
Началась новая эра с новым поколением людей, которые знают правду: война — это ошибка. Эти картины прославляют войну, но не передают ее зловония. Мы даем вам новый мир — мир торговли и обмена. Мир, в котором людям платят за их идеи и предприимчивость. Мир, в котором, если ты рожден бедным, это не значит, что и твои дети будут жить в бедности.
— Я сын своего отца.
— Да, Козимо, вы сын своего отца. Боюсь, в вас от него больше, чем в нем самом.
Мой отец верил, что деньги — это вознаграждение человеку за тяжкий труд, а не удел титулованных особ. Он помог создать именно такую Флоренцию. Его больше нет, но то, во что он верил — не разрушить...