Всё-таки неполноценен мужчина без любящей женщины, чувствуется какой-то дискомфорт и незаполненность — гуляют сквозняки и тоскливо воет ветер по пустым закоулкам души. Только не кукла нужна с ботоксными губами, а настоящая женщина. Ты обернёшься — и ловишь её весёлый взгляд, сделаешь что-то толковое, пусть даже и крохотное — она восхищённо захлопает в ладоши, ты не успеешь — а она подхватит... Друг, напарник, партнер...
Почему-то сделанное своими руками всегда вызывает тёплые чувства, чем беззастенчиво пользуются всякие бракоделы типа Икеи, продавая под видом мебели корявенькие конструкторы «Собери сам».
Быть самым умным среди дураков, конечно, лестно, но бесперспективно. А вот попасть в хорошую команду и перенять накопленный матерыми волкодавами опыт очень даже полезно.
Зажать противника между молотом и наковальней — прием древний, как женское коварство. Причем столь же действенный.
Наказание бессмысленно, если воспитуемый не поймёт, за что ему прилетело...
Конечно, общество равных — это утопия. Но общество бесправных — это страшно. Я не знаю верного пути, разум не в силах подсказать. Но у меня есть ещё один советчик — совесть. Я возьму правосудие в свои руки, и поступлю так, как велит мне душа. <...>
- Сколько народу в замке? — уточнил я у Оксаны, что с пугливой надеждой переводила взгляд с одного бойца на другого, ещё не веря, что вот вся эта орда мужиков и воинственных леди, сорвется с мест и побежит решать её проблемы, наказывая мучителей и спасая друзей. Так и будет родная, ты верь. По Правде это, да и «русские на войне своих не бросают».
Ответственность… Вот что нас пугает. Всю жизнь мы бежим от нее, отмазываясь в школе и институте от поручений и символических должностей, боясь заводить семью и начинать дело, не решаясь заговорить с девушкой или сломать орлиный нос зарвавшемуся гостю… Может, хватит уже бегать?
Как показывает статистика — интуитивный ответ чаще всего верный. Если мы задумаемся и переменим решение — в семидесяти процентах случаев совершим ошибку.
В углу тихо заворчали, тень сделала шаг в мою сторону.
- Твою же мать! — я наконец-то нащупал у стены что-то ухватистое, замахнулся. — Обзовись, Чудище! Тебе, блин, какой глаз больше дорог, жёлтый или синий? Щас отрехтую!
Тень скептически хмыкнула и, сделав ещё пару шагов, оказалось в полосе света. Невысокий седой гоблин, стряхнув паутину со штопаной серой хламиды, оглядел меня, недовольно нахмурившись, и неожиданно писклявым голосом приказал:
- Веник на место поставь, воин. Развоевался тут...
Сквозь окно, открывшееся в неизвестный слой реальности, выглянуло веселое и, по-моему, слегка пьяненькое лицо богини. Внимательно оглядев Эрика, она поощрительно улыбнулась ему.
<...>
Мои размышления прервал хриплый выдох Эрика.
- Какая женщина… — он был явно впечатлен мимолетным видением.
Блин, надеюсь, это не эффект от посвящения, срыв башни и юношеская безоговорочная влюбленность? На всякий случай предупредил воина:
— Эрик, на неё Неназываемый — глаз положил, так что ты губу-то закатай, а то сам Павший тебе поможет, не рад будешь.
— Да? — Новоявленный жрец опасливо покосился куда-то вверх, затем стряхнул с плеч нападавший небесный снежок и врубил заднюю: — Это я так, чисто эстетически заценил. Павшему, конечно, нужней, ему бабу… тьфу, богиню найти не просто…
Стас лишь осуждающе покачал головой:
— Эрик, давай я на тебя пару раз в сутки стану навешивать заклинание молчания? Ей-богу, здоровее будешь, тебе это только на пользу пойдет. Ибо если не я, то какое-нибудь обидевшееся божество сделает тебя первым немым в игре.
Пояснение к цитате:
Первожрец Лаит возводит Эрика в ранг жреца, посвящённого богине Макарии.
... теперь я отлично понимал, чем подкупают своих адептов всевозможные темные божества. Банальные жажда силы, власти и игра на низменных инстинктах. Сам ничтожество, но тебя коробит от зависти при виде могучего воина? На алтарь его! Так, в свое время, не слабо порезвилась средневековая инквизиция, проведя серьезную работу по генной коррекции населения. Еще бы, если сотни лет подряд объявлять каждую симпатичную девушку ведьмой, то на выходе получим тот самый страх и ужас, что в просвещённой Европе зовется современными женщинами.
И ведь так сложно не поддаться искусу – отказала тебе деревенская красотка – да она ведьма! А святой католический брат не оспорит, ему и самому страсть как хочется заполучить жертву в пыточный подвал, раздеть, пуская похотливые слюни, обрить все тело и очень тщательно его осмотреть, в поиске дьявольских меток.
Стас прищурился фирменным взглядом следователя:
— Вот смотрю я на тебя и думаю: откуда такая хитрожопость? Дай тебе сортир и палку-копалку, так ты вычерпаешь дерьмо до дна и обнаружишь там сундук с золотом! Твой дедушка случайно на Привозе шнурками не торговал?
— Да шо вы уже такое знаете, чего я вам еще не рассказывал? — с отчетливым одесским выговором прогундосил я.
— Шоб вы так жили, как прибедняетесь! — не остался в долгу особист.
— Внимание! Король Василисков обрел плоть!
— Ужас древних времен вернулся в нашу реальность, мир уже никогда не будет прежним!
<...>
Позорно сидя на заднице и харкая кровью из пробитых осколками ребер легких, я, задрав голову, смотрел на махину Короля Королей. У японцев сегодня праздник — любят они таких вот гигантусов…
<...>
Поведя вокруг тяжелым взглядом змеиных глаз, тварь безошибочно отыскала меня среди тысяч разумных и плавным движением приблизила двадцатиметровую будку к моему лицу. Вертикальные зрачки нащупали мой взгляд, и стальная кувалда ударила по разуму, пытаясь подчинить своей воле и получить послушного, хоть и чуток дегенеративного раба. Защита от ментального давления расползлась гнилой тряпкой, сила Первожреца уступила воле Короля Королей, из заемных костылей остался один лишь хомяк — хрипящий, загнанный в угол, но «за свое» готовый сражаться хоть со всем светлым пантеоном. Я и бесконечно древняя тварь… Один на один… Василиск внушал мне статус невесомой соринки, чудом попавшей в глаз Владыке. А я медленно тянулся к Посоху и прикидывал, как прорублю глазное яблоко, удержусь за амбразуру века от хлынувших тонн мутной жижи, а затем проникну вовнутрь древней башки и начну нарезать мозг на тонкие дольки… Король сморгнул, дернул верхней губой и медленно отвел взгляд.
— Ты силен, разумный! Признаю за тобой право лично обращаться к Королю Королей! — набатом прозвучал в моей голове.