Только не говори, что ты не виноват. Это оскорбляет мой разум.
Я готов в аду гореть, лишь бы ты не пострадала.
Когда тебя хотят достать, метят по тем, кого ты любишь.
— Итак, ты пристрелил их. А дальше что?
— Сяду и закончу ужин.
Отец сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться. Лука Брази держал пистолет у его виска, и отец предложил выбор: либо на контракте мозги, либо подпись.
Всегда старайся думать так, как думают те, кто тебя окружает. Исходя из этого, будь уверен, случиться может что угодно.
Всю свою жизнь я пытался подняться в обществе. Туда, где всё законно и порядочно. Но чем выше я поднимаюсь, тем всё гаже... Где же это заканчивается?
Всякая деловая мера по отношению к кому-то — личный выпад. Каждый кусок дерьма, который человеку приходится глотать каждый божий день, есть выпад против него лично. Называется — в интересах дела. Пусть так. Но все равно — сугубо личный выпад. И знаешь, от кого я это усвоил? От дона. От своего отца. От Крестного. У него, если в друга ударит молния, — это рассматривается как личный выпад. Когда я ушел в морскую пехоту, он посчитал, что его это задевает лично. В чем и кроется причина его величия. Почему он и есть великий дон. Он все воспринимает как свое личное дело. Как господь бог. Без его ведома перышко у воробья не выпадет, и он еще проследит, куда оно упало. Верно я говорю? И хочешь знать еще кое-что? С теми, кто воспринимает несчастный случай как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят.
Майкл Корлеоне пишет письмо детям.
Мой отец многому научил меня в этой комнате. Он научил меня: «Держи друзей близко к себе, а врагов ещё ближе».
- 1
- 2