— Нельзя портить ВВП, сынок.
— Да ладно, всего-то пару раз было.
— Тридцать восьмой раз уже!
— Но не сотый же.
Каждый продукт требует прикосновения рук, ведь через их теплоту еда обретает душевность. Душевность — это и есть вкус...
— Давай поговорим о твоей комнате. Если хочешь, мы покрасим её в светло-голубой или ярко-жёлтый?
— Чёрный!
— Бледно-розовый или зелёный?
— Розовый и зелёный?
— Если хочешь!
— Это кошмарные цвета! Я хочу чёрный!
— ЧЁРНЫЙ? Я ТЕБЕ ПОКАЖУ ЧЁРНЫЙ!
Элла, даже в твоем мизинце больше доброты, чем у иных людей во всем теле.
— Наверное, так до самой смерти и будет как дите малое.
— Что ты, это же папина самая привлекательная черта. Будь все такими, как папа, нам было бы некого лечить.
— Не переживай, клиентуру вам обеспечат женщины, которые ухаживают за такими.
Цеся тяжело вздохнула.
— Что, хандра? — спросила мама.
— Э, нет. Просто жизнь тяжелая.
— Фу, какая банальность! — поморщилась мама. — Могла бы сформулировать то же самое более оригинально.
— Эх, жизнь, жизнь! — изрекла Целестина.
— И вообще, ко всему нужно относиться проще, детка. Знаешь, сколько у человека чувств?
— Э-э-э… в принципе пять, — сказала Цеся, будущий медик.
— Шесть у него чувств. Причем шестое — может быть, самое нужное. Я имею в виду чувство юмора. Чем сильнее оно развито, тем легче кажется жизнь.
Мусор сам себя не уберет.
Рассказ "Невидимая дева"
Я знаю, понимаешь? Я знаю все, что ты хочешь мне сказать – так что и вслух произносить не обязательно.