Небесный игрушечник – цитаты персонажа

— Кто Вы?
— У меня было много имен. Мои люди… были… ткачи. Прядильщики. Создатели снов, Адрик. Но я заскучал и оставил это крошечное, замкнутое существование. И теперь, Адрик, теперь эта Вселенная — моя игровая площадка.
— Игровая площадка?
— Да, Адрик. Игровая площадка.

— Вы не забавны, Тиган Джованка. В Вас нет того, в чем я нуждаюсь. Уходите из моей сферы.
— Минутку, — сказала она. — Вы не можете сначала преследовать меня, а затем…
Мандарин внезапно оказался прямо перед нею.
— Игрушечник может делать все, что он хочет в этой Вселенной, дитя. Помните это. Теперь. Уходите.

— Значит, ты не нуждаешься в помощи, так?
Адрик кивнул.
— Все в полном порядке.
— Хватит фокусов. Если ты когда-нибудь будешь нуждаться в помощи, Адрик, просто позови меня. Мы еще встретимся.
— Когда?
— О, это зависит от Доктора, — рассмеялся Игрушечник. — Но, честно говоря, думаю, что это будет очень скоро. Время показать мои любимые игрушки. Взгляни. — Рядом с ними появился декоративный лакированный стол. На нем лежали четыре тряпичные куклы, прототипы которых можно было узнать по одежде. Одна кукла — Адрик, другие — Нисса, Тиган и Доктор. — Тебе придется сделать выбор очень скоро, Адрик. Время, как говорится, не на твоей стороне.

Никогда не стоит несерьезно относиться к моим играм.

— Хозяин, если это существо так досаждает Вам, почему бы не позволить верному слуге убить его?
— Человеку глупо бороться с тем, что он не может убить, Стефан. Запомни это. Это не плоть и кровь Доктора, мой друг. Именно его душа, его упрямый дух нужен мне. Нет смысла убивать его.

— И если я выиграю? Мы сможем вернуться домой?
— Домой? — засмеялся Игрушечник. — Пройдет много времени, прежде чем Вы сможете увидеть что-то, что сможете назвать домом, Доктор. Вы — мои гости. На долгое время. На очень долгое время. Но если сумеете победить капитанов, то, по крайней мере, останетесь в живых.
Доктор внезапно почувствовал озноб. Он не ожидал этого. Он думал, что Игрушечник — непочтительный, коварный и слегка шаловливый. Испорченный. Но теперь он видел правду. Игрушечник был воплощением чистого зла, принявшего форму. Правда была в том, что он столкнулся с противником, столь же древним, как сама Вселенная, и возможно, что даже старше. И у него просто не было ни знаний, ни опыта, чтобы бороться с ним.
Игрушечник улыбнулся еще шире.
— Правильно, Доктор. Борьба со мной бессмысленна, но Вы все еще продолжаете. Поскольку, как и все эфемерные существа, что населяют этот смешной космос, Вы хотите жить, хотите найти кусочек надежды там, где ничего не осталось. Что ж, играйте в мои игры, Доктор, и возможно, Вы останетесь вне моего магазина игрушек и будете первым человеком, который смог обыграть Небесного Игрушечника. И он исчез вместе с шаром.
— В чем я искренне сомневаюсь, — послышались его последние слова.

— Победа! — прокричал он.
— Вы сжульничали, — сказал Игрушечник, внезапно появившись в воздухе над деревьями.
— Нет. Я устроил ловушку.
— Вы сломали его флаги. Это нечестно.
Доктор упал на колени, полностью разбитый.
— Я все равно победил, — задыхаясь, проговорил он. — Я сделал то, что вы хотели, и я победил.
— Жульничая, Доктор? Это — единственное, чему вы научились?

— Агрессия, Доктор? Вы начинаете мне нравиться. Мне нравится это сражение между нами. Мы еще сыграем с Вами, Доктор. Когда Вы будете лучше подготовлены. Когда Вы будете Повелителем Времени, а не простым галлифрейским студентом. Ах, да, Доктор, все, что Раллон знает… знал… — теперь это часть меня. Я благодарю Вас за то, что помогли мне обрести форму, свою собственную форму. Множество лет я перемещался из тела в тело, существуя не дольше столетия. Но теперь, с помощью Раллона, я смогу играть и управлять целую вечность. Или, по крайней мере, пока не умрет эта Вселенная, и я не отправлюсь к следующей.

Доктор был окружен игрушками, но его это мало заботило. Он принялся пинать их и ударять, игнорируя взгляды. Взгляды сотен мертвых глаз, пристально смотрящих на него, знающих его вину, чувствующих его гнев. Смеющихся над его страхом.
— Верните Раллона и Милленнию, и мы уйдем отсюда. Мы никогда не вернемся.
— Раллон теперь мой, Доктор, он не может быть отдан. Раллона больше не существует. Его уникальная энергия дала мне новую жизнь. Милленния? Она также останется здесь. Мне хватит места для новых кукол.

ТАРДИС! Он увидел ее белые очертания на горизонте. Доктор понял, что кричит. Страх? Паника? Или боль от утраты его друга Раллона? Его ошибка. Раллон был мертв, и это была его ошибка. А как же Милленния? Возможно, если бы он смог сбежать из сферы Игрушечника, сбежать из этого причудливого измерения, где не было ничего логичного, она вернулась бы к прежнему виду. Да, так и должно быть!
Он подбежал к ТАРДИС, откыл дверь и направился к консоли. Дом. Даже не глядя, он установил место прибытия — Галлифрей — и замер, услышав знакомые звуки исчезающей ТАРДИС. На сканере виднелась пространственно-временная воронка.
— Я сделал это, — прошептал он. — Я… мы сделали это, Милленния. Мы свободны.
Он посмотрел на шар. Тот был пуст — просто несколько капель жидкости да пара снежинок. Без миниатюрного Капитолия. Без Милленнии. И со всех сторон в ТАРДИС послышался ненавистный смех Игрушечника.

— Хорошо, Игрушечник, я буду играть по Вашим правилам. Шахматы. Карты. Рамми. Во что бы Вы ни хотели — но верните все на свои места, или я не смогу помочь Вам!
И мир распался вокруг него.

— Это была грандиозная речь, Нисса, — произнес голос позади нее. — От Вас редко можно услышать нечто подобное.
— Я просто редко произношу это вслух, — парировала она, не оглядываясь. Она поняла, что это был Мастер. Судя по вкрадчивому голосу, в образе ее собственного отца. — Но это не означает, что я ни о чем не думаю. Почему бы Вам не показать свое истинное лицо вместо игрушечного медведя, моего отца или Мастера?
И Небесный Игрушечник появился перед нею. Он развел руки, словно извиняясь.
— Так лучше, — сказала она. — Я не знаю, кто Вы, но предположу, что Вы — тот, кто предпринял эту смехотворную ребяческую попытку смутить меня.

— Ты в порядке, Доктор?
— Да, все отлично. А ты?
— Да, спасибо. Боюсь, что мне не нравится твой друг.
— Он не причинил тебе вреда?
Нисса покачала головой.
— Я могла бы обойтись без постоянных посещений Тракена.

— Все разумные расы чувствуют, что-то есть нечто большее, чем они сами, Доктор, — сказал Раллон. — Это — фактор, который подталкивает их развитие. Возьми свою любимую планету, Доктор. Земля. Сол Три. Неважно, как ты ее называешь. У каждой цивилизации был свой собственный пантеон. Греки, римляне, скандинавы, христиане, индуисты… Кто знает, существуют ли они? Вероятно, да. Или существовали. Использовали силу, которая объединяла людей, давала им причину существовать, бороться. Они создали свою этику, свою культуру вокруг этих богов. На Даймоке — та же самая ситуация.
— Я нашел людей с Даймока сотни лет назад, Доктор, — сказал Игрушечник. — У них не было цели, они нуждались в Боге. И, будучи расой телепатов без материальных потребностей, они увидели во мне своего Бога. Я никогда не утверждал, что являюсь единственным, я — Страж, Доктор. Вся расы мечтают и надеются. Если существуют Страж Света и Страж Хаоса, то должен быть и Страж Мечтаний. Именно поэтому я нахожусь в этой Вселенной, Доктор. У всех есть мечты. Я формирую их. Это — моя работа.
Нисса вмешалась в их разговор.
— А как же Ваши игры? Мучения, которые Вы причиняете?
— Страж Хаоса создает войны, чтобы оправдать свое существование. Страж Правосудия создает конфликты, чтобы оправдать свое. Я — создаю умственные игры, моя дорогая. Без меня, без того, что я делаю, мечты потеряли бы новизну, пропала бы потребность учиться и развиваться. Они бы просто стояли на месте, медленно увядая и умирая. Я не могу существовать без жителей этой Вселенной. Они не могут существовать без меня.

— Трое Ваших друзей не радуют меня. Тиган Джованка и те с космической станции, вращающейся вокруг милого Даймока, родом с Земли, воображение жителей которой — бесконечный источник волнений. Нисса с Тракена. Его больше не существует, поэтому у меня нет возможности играть с ней. Как и с Адриком. Его родной Алзариус находится в Эхо-пространстве, что приносит слишком много беспокойства ради небольшого вознаграждения. Таким образом, ни один из них не интересует меня. Я мог бы просто стереть их, но чувствую, что это расстроило бы Вас, поэтому не буду.
— Спасибо.
Игрушечник продолжал смеяться.

— Белое всегда считается силой добра. Намек на Стража?
Игрушечник пожал плечами.
— Это даже не пришло мне в голову. Нет, я выбрал белый, потому что подумал о флаге, которым машут на Земле — сигнал капитуляции.