— Кто там?
— Серега, ты тут?
— Да, Петрович, я здесь. Открывай скорей.
— Какой ты шустрый... Чем? Это же чья-то собственность... Как ты туда попал?
— Я... Я колеса воровал. Открывай скорей, тут на всех хватит.
— Смерть наступила в результате отравления тяжёлым металлом.
— Что?
— Майский, не тупи, включи мозги, спустись с небес на землю!
— Ох, Николай Петрович, я Вас уважаю! Рисковым пацаном Вы были!
— Дураком был. Чуть без самого важного не остался.
— Без усов?
— Я тебе говорил о твоей гениальности?
— Ну что-то такое проскальзывало.
— Напоминаю.
— Коль, вези-ка ты нам этого Федосеева.
— А он не поедет.
— Как это не поедет? А если его хорошенько попросить?
— Да хоть на коленях будете стоять, всё равно не поедет. Он за границей.
— Мда... шерше ля фам!
— Не поняла?!
— Что ты не поняла? В вольном переводе с французского это означает «от баб добра не жди!
Майский: — Петрович, ты слыхал сказку про кашу из топора?
Круглов: — Ну...
Майский [достает половником из кастрюли с лапшой пистолет]: — А про суп из пистолета?
[Пауза.]
Майский: — Может, он что с рецептурой перепутал?