— Когда напишете нормальную песню, дайте знать. Я ухожу.
— Я тоже.
— Я первая.
— Нет, погоди.
— Посторонись, Пабло. Дай мне пройти!
— Привет, Конча.
— Ее зовут Консуэлла!
— Какая разница? Конча... Консуэлла...
— Что за вонь? Кто-то умер?
— Нет, этот одеколон стоит сто долларов.
— Твоё дело петь, а не извиваться как червяк!
— Я не могу стоять с микрофоном как истукан.
— Ты чего-то боишься.
— Чего?
— Ну, например, что я тебя изнасилую.
— Бустаманте, что это у тебя между ног?!
— Яйца...
— На что ты там смотришь?!
— То, что у него там настолько ничтожно, что не заметишь.
— Спиритто!
— Я пошутила, вот и все.
— Хватит шутить, это дело серьезное. На что ты там уставился, Бустаманте? Покажи, что у тебя на коленях!
— Ничего...
— Бустаманте, это фотография Спирито! Почему ты ее там держишь?
— Он портит мою фотографию?!
— Замолчи, а то выгоню!
— Что ты с ней сделал, извращенец?
— Да ничего.
— Замолчите оба!
— Посмотри...
— Да я вижу, что они целуются.
— Не Марисса, Томас!
— Где твой хваленый ум?
— А твоя хваленая ловкость?
— С кем же ты тайно встречаешься? Может, с тем, кто мне врезал?! Кто он? Из нашей школы?
— Завязывай с пивом, родной. Допился до белой горячки.
— Я Мариссу ищу, не видел?
— А как же, на ближайшей помойке. Пойдем, покажу.
— Марисса меня убьет: я разбил ее очки.
— Они ее не красят.
— А ты, Провенса, что прячешь? Давай, показывай!
— А вы что, записались в гей-клуб?
— Что с ним?
— Не знаю, он уже час лежит и дёргается. Он гулял с Пилар…теперь отходит.