— В свое оправдание хочу заметить, что чисто технически тебя увезли не из-за отвертки, тебя посадили в карцер из-за твоих высказываний Капуто.
— Дорогая, мы в тесном пространстве, и я отжимаю от груди 140 килограмм. Уверена, что хочешь разрулить это дерьмо технически?
Господи, Ларри, когда я выйду, будет, наверное, три новых поколения айфонов.
... Я знаю, что до этого места я была кем-то. И у меня была жизнь, которую я сама себе выбирала. А теперь главное дотянуть до вечера, не заплакав. И я боюсь, я все ещё в ужасе. Боюсь, что перестала тут быть собой, и боюсь, что как раз таки стала. Другие люди в тюрьме, это не самое страшное, Дина. Страшно оставаться наедине с тем, кто ты есть. Потому что в этих стенах бежать некуда, даже если бы ты могла бегать...
— Кто ты?
— Меня зовут Алекс.
— И чем ты занимаешься, не считая приколов над незнакомцами в баре?
— Работаю на международный наркокартель.
— Чёрные услыхали о курице, и вот чем все обернулось.
— Почему? Потому что все черные любят курятину?
— Не будь расисткой! Потому что они все героинщицы. А кто-то всем расчесал, что внутри курицы героин. <...> Испанки или черные поимеют ее. Эти испанки, наверное, даже есть ее не будут, только перережут ей глотку и выпьют кровь. Ну, или сделают еще что-то суеверное... Все, что я хотела — это съесть курицу, которая умнее других куриц. И поглотить ее власть... И сделать котлеты по-киевски. Ну да ладно.
— И? В чем же там проблема?
— Тут предохранитель полетел.
— И ты сможешь все починить, дорогая?
— Конечно, смогу! Если как следует наморщу свой бабский мозг.