Пеллинор Ксавьер Уортроп – цитаты персонажа

21 цитата

Есть только три истинные причины смерти, Уилл Генри. Первая — несчастные случаи: недуги, голод, войны. Вторая — старость. А третья — мы сами: медленные самоубийства. Покажи мне того, кто не в силах управлять своими желаниями, и я покажу тебе живущего под смертным приговором.

— Ну, вот видишь? Я так и знала, что ты это скажешь. Ты так чертовски предсказуем, что я удивляюсь, почему я когда-то думала, что люблю тебя.
— Миллионы людей любят солнце. Солнце предсказуемо.

— Вы не понимаете, доктор Уортроп. Эти люди дикари. Человек убивает своих людей — и хвастается этим! Убивает их, чтобы спасти! Скажите, какой человек на такое способен?
— Ну, сержант, первое, что приходит на ум, это библейский бог. Но я не стану с вами об этом спорить.

Я толковал о том, как наше восприятие формируется нашим индивидуальным опытом, тем самым ставя под сомнение саму идею объективной истины. Мы не должны доверять своему восприятию — вот в чем моя мысль.

— Вражда — это нормально. В ней нет ничего противоестественного, Уилл Генри. Разве антилопа — враг льва? Разве лоси или коровы испытывают враждебность к волку? Для Антропофагов мы не представляем из себя ничего кроме одного. Мы для них — мясо. Мы — добыча, а не враги. Нет, Уилл Генри, наш враг — это наш страх. Ослепляющий, безрассудный страх. Страх скрывает от нас истину и искривляет восприятие очевидного, такая это отрава. Страх ведёт нас к иррациональным предположениям и ложным выводам.

Пояснение к цитате: 

Андропофаги - самые жестокие, беспощадные и свирепые представители монстров. Они не признают никаких правил управления, не подчиняются никаким известным законам. У них свой язык, и единственные из всех этих народов они - людоеды.

— Мы — рабы, все мы рабы, Уилл Генри.
— Некоторые из нас — рабы страха, другие рабы разума, третьи — основного инстинкта. Но все рабы, Уилл Генри, и все чему-то служим. Вопрос должен быть поставлен так: чему мы служим? Чему посвящаем себя? Выберешь ты служение правде или лжи, надежде или отчаянию, свету или тьме? Я выбираю служению свету, даже несмотря на то, что служба эта подчас проходит во мраке. Не отчаянье побудило меня нажать курок, Уилл Генри, моею рукой двигало милосердие.

— Что ты сейчас делаешь? — спросил он.
— Ничего, сэр.
— Извини меня, но ведь ты мог бы делать это практически в любом месте?
— Да, сэр. Я… Я буду это делать, сэр.
— Что? Что ты будешь делать?
— Ничего… Я буду ничего не делать в каком-то другом месте.

Мы должны быть честны друг с другом. Но ещё важнее быть честным с самим собой. Я всегда был честен с самим собой, и это мне очень дорого стоило. Важна только истина. Я посвятил свою жизнь её поискам, где бы она ни скрывалась. Это сердце науки, Уилл Генри, это то настоящее чудовище, за которым мы гоняемся. Я всё бросил, только бы её познать, и нет ничего, что бы я не пошёл, только бы её отыскать.

Ты — тот, кто мне нужен. Ты всегда был тем, кто мне нужен. Ты видишь там, куда я боюсь даже смотреть. Ты — мои глаза в темноте. Так посмотри и скажи мне, что ты видишь.

Никогда не говори мне того, что, по твоему мнению, я хочу услышать, Уилл Генри! Никогда! Я не смогу опираться на тебя, если ты выберешь путь попугая. Ложь — мерзкий порок, истинное зло. Всегда говори только правду. Всю правду, во всём, во все времена! Ни один человек не достиг истинного величия на крыльях подобострастия, обмана и хитрости.

Знаете, почему он за него держится всем сердцем и душой, Граво? По той же причине, почему род человеческий держится за иррациональную веру в вендиго, в вампиров и всю их сверхъестественную родню. Очень трудно поверить, что наш мир добродетелен и управляется справедливым и любящим богом, когда обыкновенные смертные способны на такие немыслимые преступления. — Он кивнул на оскверненный труп, лежащий на поблескивающем столе из нержавеющей стали. — Чудовищное действие по определению требует чудовища.