— Мы же решили отложить это на завтра.
— Завтра может и не быть.
— Раньше я жалел детей, которым выпало расти сейчас. Здесь. Но, кажется, я все не так понял. Взрослея, дети приспосабливаются. Им становится проще.
— Мир не такой. И не может быть таким.
— Может. Да.
— Это капитуляция.
— Это реальность.
— Пока мы не убедимся в обратном, это то, с чем придется жить.
Знаешь... А неплохая мысль. Разговор о счастливейшем моменте моей жизни отвлечёт меня от всего того дерьма, на которое я насмотрелся за последние дни.
<...> Знаешь... Я тут подумал... От разговоров о хороших временах становится только хуже.
— Умолять смысла нет, да?
— Да.
— Но вы ведь сразу могли нас убить. Была какая-то причина?
— Патроны не хотели тратить.
Ты убиваешь или умираешь, или ты умираешь и (потом) убиваешь.
Ваш стиль управления в прошлом. Лучше не станет от того, что вы так захотите.
— Разве ты не можешь просто прочитать инструкцию?
— Я бы смог, если бы не был полон упрямства и тестостерона. Но ведь тогда было бы не так интересно? Ведь интереснее самому понять, правда?
Когда что-то выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой... то, как правило, так оно и есть.
— А это кто такой хмурый?
— Хмурый дяденька это ты.
— Зачем ты рисуешь меня хмурым?
— Он ведь умеет улыбаться.
— А вот это его большой живот.
— Папин большой живот.
— Электричество, душ, стрижки… Я не думал, что снова все это увижу.
— Да ладно. Стрижки не могли исчезнуть.
— Аллен, ты «окей»?
— Я не знаю, Рик. Так было некоторое время, так как у меня была своя точка зрения на «окей».
Они поймут как протупили, когда узнают... Они не с теми связались.
— Я никогда никого не просил следовать за мной..
— Я знаю. Быть может стоило..