Отвратительней поддельных цветов может быть лишь поддельное оружие.
Ничего никогда и никому не доказывай.
Я в каждой женщине вижу принцессу, но в принцессе я вижу прежде всего женщину.
Так вот, дражайший Килеан, если б я рассчитывал, что мне повезёт, я бы утонул в колодце в невинном трёхлетнем возрасте, не совершив ни единого злодеяния.
Люди обожают кутать свои довольно-таки мелкие мыслишки в шелка и бархат. Их бесит, когда кто-то не только сам ходит голым, но и с них сдирает тряпки.
За что же нам выпить? За любовь не стоит – ее не существует, равно как и дружбы. За честь? Это будет нечестно с моей стороны. Не хочу уподобляться шлюхе, поднимающей бокал за девственность и целомудрие. За отечество? Это слово мы понимаем по-разному, и потом за это не пьют, а умирают. Или убивают. Пожалуй, я выпью за жизнь, какие бы рожи она нам ни корчила…
Смерть та же женщина, ее нельзя бояться, но ее можно не хотеть…
Прежде чем заняться врагами, и впрямь придется привести в порядок союзников. В нынешнем виде они меня не устраивают.
— Я счел своим долгом показать епископу Олларии то, что нашел в доме маршала Ариго, и показал.
— И что?... Что это было?
— Смерть.
Бить врагов удобней в чужом доме, а не в собственном. Чтоб потом не вставлять окна и не менять ковры.
Если будит кто-то истинно любимый, пробуждение становится менее ужасным.
Тень не выбирают, Тени позволяют стать Тенью те, кто зажигает фонари.