— Ты не забыл мою печать?
— Она здесь, в сумке, господин.
— А еду? Ты не забыл еду?
— Еда в другой сумке, господин.
— А какая, ты проверил? Все кругом хотят обмануть. Курицу положили?
— Да, господин, курица жирная и свежая... Я проверил. Пахнет хорошо
— Вот ещё, негодяй, нюхал мою курицу!
— Отвергнут девушкой, которую так любил. Я больше никогда не смогу найти девушку, похожую на неё.
— Не волнуйся, Брок. Ты найдёшь ещё много девушек, которые отвергнут тебя.
Аха-ха. Мэй, с тобой нельзя пить саке. Ты монаха в вере усомниться заставишь.
— Людям не хватает развлечений.
— Да, особенно с кровью, визгами и стонами.
— Так у каждого ремесленника появляется возможность ощутить превосходство. Силу.
— Желание видеть чьи-то мучения-это скотство и всё.
— Они такие, какими их научили быть. Уверена, будь на соседней улице ярмарка с акробатами, многие бы отправились туда. Не все, но многие. Чтобы судить о подобном, необходимо знать, был ли выбор. Нет, не считай, Сатоши, я не оправдываю и не поэтизирую. Но ведь темнота — это отсутствие света. Может, стоит задуматься, почему его нет?
— Так, значит, Мэй, ты теперь настоящая принцесса? Все больше аристократии тебя признаёт? Дары несут.
В императорский дворец пригласишь?
— Приглашаю, чтобы привратника убивать.
Здорово, что глазами не зарезать. Пришлось бы полы от крови мыть, а я днём уборку сделал.
Да-а... Кадзу, а ты еще меня бедовым называл
Мэй, научишься, станешь нагоняющей ужас колдуньей и могучим воином. Неуловимой, меняющей лики под гримом...