Как это странно… стоит солнцу выйти из-за туч, а тебе — надеть новую вещицу, как мир уже не кажется таким несносным.
Не знаю, что печальнее: испытывать на себе ненависть других или ненавидеть себя и считать, что это оправданно.
Помните, что любая боль со временем угасает. А когда боль уйдёт, останутся воспоминания, что всегда будут греть вашу душу.
Как легко всё свалить на промысел Божий.
— Не знаю, чего ты добиваешься. Наверное, чтобы все догадались, как ты несчастна. Мы знаем. Все дети здесь несчастны. И я несчастна. Каждый в этом мерзком мире по-своему несчастен. И что же, теперь всем устраивать шоу и демонстративно убегать, чтобы побыть в одиночестве? Прости, если открою страшную правду, но всем плевать, что ты там чувствуешь. Никто тебя не спасёт. У тебя есть только ты сама. И, поверь, тебе повезло, что ты поймёшь это сейчас, а не в сорок лет в промежутках между своим нытьём о том, как весь мир виноват в твоих неудачах! Не вини других в своих проблемах и не ной, слышишь, не смей показывать свою слабость! Борись или, будь добра, избавь мир от вида своих жалких содроганий.
— Вы слишком злая.
— Быть добрым — роскошь, которую такие, как мы с тобой, не можем себе позволить.
Таковы законы выживания. Или ты справляешься со всеми трудностями, или тебя сьедает хищник. Если бы эволюция защищала слабых, мы бы давно вымерли.
— Мы будем жить в твоих воспоминаниях.
— Нет… Этого мало.
— Этого достаточно. Пока ты жива, мы живём с тобой.
— Что она понимает в любви?! На высокие чувства есть время только у таких, как мы.
— Чувства мешают думать, затуманивают разум. Прежде чем позволить себе любить кого-то, нужно обуздать свои эмоции. Ты должен поставить их на поводок, чтобы в случае чего суметь одёрнуть его, поставить любовь на место. Люди, которые видят в жизни одну лишь цель — любить — пугают меня.
— Почему же, Лилит?
— Такие люди погружены в хаос. Любовь непостоянна и обманчива. Человек, ставящий её выше остального, склонен бросаться из крайности в крайность. Где любовь, там ненависть, где окрылённость, там апатия. На такого человека нельзя положиться.
— Что она понимает в любви?! На высокие чувства есть время только у таких, как мы.
— Высокие чувства могут коснуться каждого: и пастуха, и короля.
— И что же, наша пастушка тоже любила?
— Я не знаю, что такое любовь, но не потому что не любила.
— А потому что любила.
— Любовь многообразна и изменчива. Ею можно назвать даже ненависть и злость. Любви чуждо лишь равнодушие.
— Всё нормально. Меня не так просто обидеть.
— Мне так не кажется.
— Неужели?
— Мне кажется, внутри ты очень ранима. И, зная об этом, ты покрылась шипами, чтобы до тебя не добрались. Ты как бы говоришь: «Если хочешь меня обидеть, будь готов пораниться первым».
Мне не хватает твоей улыбки. Тучи разойдутся, как только я тебя увижу.
— Кажется, будто смерть для вас — это праздник.
— Так и есть. Это горе и радость одновременно.
— И ты правда чувствуешь радость?
— Лилит, это мы здесь страдаем. Маргарет теперь не больно. А та боль, что мы чувствуем с потерей человека, — это лишь жалость к самому себе. Смерть приносит освобождение погибшему.
— Звучит как слоган для самоубийц.
— Смерть становится лекарством лишь тогда, когда ты принимаешь его в нужное время. Не нужно заниматься самолечением.