Воспоминания — коварная вещь. Они могут дремать годами, но стоит их затронуть, и память принимается усердно подбрасывать то, что хотелось бы забыть.
Когда в твою квартиру запросто приходят чёрт с ангелом обсудить собственные проблемы — ещё полбеды, но если ты пытаешься с ними общаться — это уже шизофрения.
— Фармазон, пойдите к черту!
— Оригинальное предложение, – сдержанно хихикнул Анцифер.
Главный недостаток подсознательных поступков в том, что они непонятны себе самому.
Если хочешь выиграть соревнование, твой разум должен быть тяжёлым и безрадостным, как у русской репки.
Лучший способ вывести противника из равновесия — не реагировать на его оскорбления.
— Все недостойные инсинуации, которые высказал предыдущий оратор, являются по сути своей не более чем отвлеченными умозаключениями весьма личностного характера. Не приведено ни одного серьезного факта, ни одного весомого доказательства, ни одной существенной улики, так что складывается впечатление о явной пристрастности моего оппонента. Исходя из его вариации трактовки близлежащих событий у слушателей может возникнуть неадекватная реакция в виде четко выраженного негативного отношения к моей личности. Столь бюрократический метод решения вопросов принадлежности к оккультным кланам в сфере современной системы общественных взаимоотношений...
Я остановился, только когда понял, насколько глубокая тишина овладела залом. Люди буквально застыли с окаменевшим выражением ужаса на бледных лицах. Справа от меня рухнул в обморок ангел Анцифер, гулко ударившись затылком о деревянный пол. Я в недоумении повернулся к черту — тот смотрел на меня, как новобранец на маршала Жукова.
— Что-нибудь не так?
— О-о-о-о... это мягко сказано! Клянусь кривыми рогами Сатанаила, даже я сам не смог бы провернуть речь, повергнувшую в натуральный столбняк такую толпу священнослужителей.
Отродясь не подозревал в лексиконе белого ангела таких непарламентских выражений. Столь целостно и витиевато объединить в одном предложении проклятый Ад, долбаную Америку, нетрадиционные сексуальные отношения, маму Фармазона, сивого мерина, ручной тормоз, апостола Петра с самым большим ключом, чью-то хвостатую задницу и клятвенное обещание полной кастрации на месте...
— Я от... него ничего не прим... не возьму. Мне ни-и-зя!
— Почему?! — взвился обиженный Фармазон.
— Потому, как т-ты нечистый дух, — охотно пояснил я. Крещеному гр-гражданину с такими... ну никак! Ты извини... Я против тебя лич-чно ниче не имею, но... Религия! Это... о! это... отвали от меня, рого... носец, аминь!
Невежливо спорить с девушкой <...>. Проще не оставить для нее возможности выбора.
Все мы в детстве верим в свою неординарность. Именно нам предназначены удивительные приключения и древние клады, прекрасные принцессы и страшные чудовища. Может, это и к лучшему, что мы так быстро забываем детские мечты. Иначе не все нашли бы в себе силы жить.
Мы часто восхищаемся поступками на которые сами не способны, — я восхищался своими родителями.