— Ну что, будем осматриваться?
— Ага. Только призраков Розенталя из углов повыгоняю.
— Вообще, Валюша, зависть — разрушительнейшая вещь. Вот Тропачёв из зависти подался в аферисты. Красивой жизни захотел, паразитировал на жадности зажиточных господ. А чем всё закончилось? Лежит теперь Тропачёв у тебя в морге, голый, босый.
— Ну, допустим, перед Валюшей голым, босым ни один мужик не отказался бы оказаться. Детали в том, что он совершенно мертвый, лежит в морге. И это портит всю картину.
Я сестер близких друзей не воспринимаю как объект сексуального домогательства.
— Рота, подъём!
— Что ты орёшь?! Я две ночи не спал, я ничего не жрал с утра!
Сейчас бы как в гробу крышкой закрыться: тихо, спокойно, никто над ухом не квакает.
Женщину бьет моральный урод.
— Ты вены резал?
— Нет, стрелялся.
— И что?
— Пуля отрикошетила.
— От чего?
— Ото лба.
— Крепкий лоб у тебя, Майский!
— А спецназ вызывать?
— Да, накормить, напоить и спать уложить. Пусть ребята отдохнут.
— Я тебе говорил о твоей гениальности?
— Ну что-то такое проскальзывало.
— Напоминаю.
— Смерть наступила в результате отравления тяжёлым металлом.
— Что?
— Майский, не тупи, включи мозги, спустись с небес на землю!
Федорчук по месту регистрации не появлялся, три недели родителям не звонил... А еще что? Дождь идет.
- 1
- 2