Хоть немного, но ты вернёшь себя, если простишь себя. Если тебе удастся это сделать, то возможно, ты научишься прощать и остальных. Возможно, кто-то в этом очень нуждается.
– Стайлз, это всегда будет с тобой, ты часто будешь чувствовать себя как-то не так, пока не перевернёшь чашу весов.
– Это как же?
– Когда вместо того, чтобы забрать жизнь, тебе удаётся её спасти.
– А если я скажу, что хотел его смерти?
– Я бы поверил. А ещё я знаю, что хотеть кого-то убить, и убить – это совсем не одно и то же.
– Стайлз, я не смогу тебя защитить, если не буду знать правду. Ты правда считал, что мне не стоит рассказывать?
– Я никому не мог рассказать.
– Ты думаешь, я бы не поверил, что это была самооборона?
– А если не была? А если я скажу, что хотел его смерти?
– Я бы поверил. А ещё я знаю, что хотеть кого-то убить, и убить – это совсем не одно и то же.
– А что, если судья так не думает?
– Тогда к чёрту судью! Стайлз, это была самооборона! И я бы, уничтожил любое доказательство, опровергающее это! Я бы спалил полицейский участок до тла!
– А как же соблюдение закона? А как же Кира?
– С Кирой я допустил ошибку. Похоже, я начинаю с большим пониманием относиться к происходящему.
– И что? Всё вот так и закончится?
– Не для тебя. Проблема в том, как ты будешь нести это бремя. Такого рода вещи – не редкость в правоохранительных органах. Роковые ошибки... напарник, который умирает... или становится парализованным... Стайлз, это всегда будет с тобой, ты часто будешь чувствовать себя как-то не так, пока не перевернёшь чашу весов.
– Это как же?
– Когда вместо того, чтобы забрать жизнь, тебе удаётся её спасти. И такое может помочь, возможно, всего на мгновение, но настоящая борьба сейчас происходит между твоей головой, и твоим сердцем. Головой... Головой ты понимаешь, что только совершив преступление, ты смог выжить. А вот сердцем... Ты думаешь, что это было убийство. Поэтому, я предлагаю тебе слушать своё сердце, чтобы понять голову.
– Для меня это больше, чем просто чувство вины. Такое чувство, как будто я что-то потерял... И это уже не вернуть...
– Так и есть... Но не совсем... Хоть немного, но ты вернёшь себя, если простишь себя. Если тебе удастся это сделать, то возможно, ты научишься прощать и остальных. Возможно, кто-то в этом очень нуждается.
– Кто-то как Скотт...
— Прошу, скажи, что вы в порядке, что вам ничего не угрожает!
— Хочешь, чтобы я соврал?
Это ты. Это всё ты. Знаешь, каждый день я наблюдал в больнице, как она медленно умирает. И я думал, как, чёрт возьми, мне поднять на ноги этого глупого ребёнка. Этого гиперактивного щенка, который продолжает рушить мою жизнь. Это всё ты. Это ты, Стайлз. Ты убил свою маму. Ты слышишь меня? Это ты убил её. А теперь убиваешь меня.
— Вы же сказали мне, что поедете в поход!
— Да, мы и поехали... В Мексику.
— Я всажу в твою голову столько патронов, что даже Господь тебя не узнает.
— Я атеист.
— Кое-что из твоих слов не дает мне покоя весь день. Кое-что о воспоминание.
— О чем вы?
— В этом сне, я лежу в постели с Клаудией. Через пару недель мы выпускаемся из колледжа. И мы говорим о нашем будущем, детях, как их назовем. И я говорю ей, что если у нас будет сын, я хочу назвать его в честь его отца. А она смеется и говорит, зачем ты хочешь обидеть малыша таким именем. Я сказал ей, потому что он отличный отец. Я мечтал о таком отце и я надеюсь, таким стать. В этот момент во сне, она улыбается мне, целует меня и говорит: «Хорошо, назовем его так». Но это не важно, его в любом случае звали бы Стайлз.
— Нет ли другого способа отследить историю джипа до того, как он был украден?
— Нет.
— Может, на нем есть отпечатки пальцев?
— Лидия, это из-за Стайлза?
— Милая, тебе не кажется, что ты зашла очень далеко? Я не знаю, что происходит с тобой в последнее время, но, может быть, это хороший момент, чтобы поговорить с мамой.
— Простите, да, вы правы.
— Эй, ты в порядке?
— Нет... да. Извините, можете просто, вы не возражаете, если я...
— Конечно.
[Стайлз заводит джип, и включается рация]
– Группа четыре, повторите. Вы сказали, что в лесу нашли труп?
– Именно это я и сказал. В лесу нашли тело...
[Стайлз отключается рацию]
О, Боже. Я нашёл тебя.
– Скажи мне одну вещь о Стайлзе, которую ты помнишь. Лишь одну.
– Проведите ключ-картой, и я расскажу Вам всё что угодно, что захотите.
– Шериф... Они идут.
– Одна вещь. Хоть одна вещь!
– Он был умён! Достаточно умён, чтобы не доверять мне.