— Ты стыдишься меня, отец?
— Когда ты была младенцем, в Драконий Камень заехал торговец из Дорна. Товар у него был неважный, кроме одной деревянной куклы. Он даже сшил для нее платьице в цветах нашего дома. Без сомнения, он прослышал о твоем рождении и посчитал, что молодой отец — легкая добыча. Как сейчас помню твою улыбку, когда я положил куклу в колыбель. Как ты прижала ее к щеке. Было уже слишком поздно, когда мы сожгли эту куклу. Мне сказали, что ты умрешь. Или, того хуже, серая хворь не будет спешить. Позволит тебе подрасти и познать мир, а потом разом его у тебя отберет. Все советовали отослать тебя в руины Валирии доживать свой короткий век с каменными людьми, пока хворь не расползлась по замку. А я послал их всех в пекло. Я созвал всех мейстеров страны. Каждого целителя, каждого лекаря. Они остановили болезнь и спасли твою жизнь. Ты не заслуживала того, чтобы оказаться на краю света среди прóклятых каменных людей. Ты принцесса Ширен из дома Баратеонов... И ты моя дочь.
Добрые дела не смывают дурных. А дурные — добрых.
— Я слышал, что врагов лучше держать поближе.
— Это сказал тот, у кого мало врагов.
Хороший поступок не может смыть дурного, как и дурной не может замарать хороший.
— Мама считает, что мне не следовало сюда приезжать.
— Почему ты так думаешь?
— Она сказала: «Тебе не следовало сюда приезжать».
Большой или малый долг есть у всех.
— Что значит жизнь одного бастарда по сравнению с целым королевством?
— Всё.
Мой отец говорил: «Скука означает недостаток внутренних сил».
— Если уж Джоффри суждено умереть, то что такое жизнь одного бастарда по сравнению с королевством?
— Жизнь — это все, — тихо ответил Давос.
– Может, ты хоть раз попытаешься дать ответ, который меня устроит, лорд Сноу? – проворчал король.
– Я надеялся, что правда вас устроит куда больше, сир.
Я перестал верить в богов в тот самый день, как «Горделивая» разбилась в нашем заливе. Я поклялся никогда более не поклоняться богам, способным столь жестоко отправить на дно моих отца и мать. В Королевской Гавани верховный септон все вещал, бывало, что добро и справедливость исходят от Семерых, но то немногое, что я видел из того и другого, проистекало всегда от людей.
В книгах Станнис не верит в душе в Рглора, как и в богов вообще, а лишь изображает истинно верующего, чтобы пользоваться магией Мелисандры.
- 1
- 2