— Что-нибудь выяснил в группе анонимных алкоголиков убитого?
— Да. Они очень любят обниматься.
— Я очень изменилась со школы.
— Что-то не уверен. Так стремилась к успеху, что заработала язву; не терпела старших, если они глупее; с девчонками тусоваться не любила, приставучих мальчишек гнала. Все время, каждый миг спрашивала: «Что же нужно мне самой?»
— Это Патрик Джейн? А я думала он выглядит более ужасающе.
— Он отдыхает.
Игра не азартная, если знаешь, что победишь.
— Джейн, ты едешь?
— Это что, бронежилеты?
— Да.
— Не еду. Удачи.
— Кто-нибудь, снимите отпечатки пальцев со стегозавра.
— Это не стегозавр, это трицератопс.
— Трицерато... пс...
— Пс...
— Пс...
— Ты знала, что клетки обновляются каждые семь лет? Это значит, что ты уже не тот человек, с которым я когда-то познакомился.
— Да, я стала печальнее, но мудрее.
— Я искуплю свою вину. Обещаю.
— Хочешь искупить — молчи.
— Ладно... Буду пытаться.
Давай опустим всё, что ты собирался мне наврать, и перейдём сразу к правде?
— «Месть для дураков и сумасшедших»?
— Ага. Думаю, это было неплохо. Полная чушь, но всё равно неплохо.
— Дурная карма не имеет срока годности.
— Как раз имеет. Согласно традиционным буддийским учениям. Я на это рассчитываю.
— Никто не заслуживает быть убитым.
— Мачадо из жадности помог сжечь Дейва Мартина живьем.
— Джейн, мы служители закона.
— Ты. Меня не интересует закон. Мне важна справедливость. А справедливость говорит, что Мачадо заслужил мучения.
— Это не справедливость, а месть.
— А в чем разница?