Тоору Ватанабэ – цитаты персонажа

Время текло неравномерно, под стать моим шагам. Все двигались вперед, и только я и мое время ползли по кругу в этой жиже. Менялся мир вокруг меня. Люди призывали к переменам. И перемены, казалось, уже поджидали за углом. Но все эти события — не более чем бессмысленный и нереальный фон.

Не жизнь, а сплошные потемки.

— Как сильно ты меня любишь?
— Как если бы расплавились и стали маслом все тигры джунглей в мире.

... серьезность не обязательно означает приближение к истине.

По эту сторону — жизнь, по ту — смерть. Я на этой стороне, на той меня нет.

Смерть не находится на противоположном полюсе от жизни, а скрыта внутри самой жизни.

Все люди вокруг были каждый по-своему счастлив. Не знаю, правда ли они были счастливы, или только так казалось.

А что письма — бумага, — сказал я. — Сожжешь их, а что в душе осталось, все равно останется, а что не осталось, все равно не останется, сколько их у себя ни держи.

Я думаю, куда же это мы подевались? Как так может быть? Она, которая столько тогда для меня значила, и я, и мой мир — куда это все подевалось?

Пожалуй, мы нуждались друг в друге даже больше, чем думали сами. Из-за этого мы сделали большой крюк, и в каком-то смысле все исказилось. Может, я не должен был так поступать. Но иного выбора не оставалось. И то тепло и близость, что я тогда к тебе испытал, мне до сих пор не приходилось испытывать ни разу. Хочу, чтобы ты ответила. Каким бы ни был твой ответ.

Только мертвец навсегда остался семнадцатилетним.

Мы не измеряем длину линейкой, а угла транспортиром, мы не существуем наподобие сухого банковского вклада.

В комнате с задёрнутыми шторами я ненавидел весну. Я ненавидел всё, что принесла мне весна, ненавидел тупую боль, которую она вызвала в моём теле. Я никогда и ничего так сильно не мог ненавидеть.

И я провожу день за днем, почти не поднимая лица. В моих глазах отражается лишь бескрайняя трясина. Ставлю вперед правую ногу, поднимаю левую, ставлю ее и опять поднимаю правую. Я не могу определить, где нахожусь сейчас, не могу проверить, туда ли вообще я иду. Просто нужно куда-нибудь идти — и я иду. Шаг за шагом.

«Тихое мирное одинокое воскресенье», — попробовал сказать я вслух. По воскресеньям я не завожу пружину.

— В мире есть люди, которые изучают железнодорожные расписания и делают это дни напролет. Другие строят из спичек метровые корабли. И нет ничего удивительного, что в этом мире кому-то захотелось узнать тебя ближе.
— Из любопытства? — странно спросила Наоко.
— Может, и так. Нормальные люди называют это дружелюбием или чувством любви. Тебе нравится называть это чувство любопытством — я не против.