— Замуж надо выходить только по любви. Так во всех книжках написано.
— Хм... По любви? А это как?
— Это самое прекрасное чувство на свете. Это когда сердце сильно-сильно бьётся, и то в жар бросает, то в холод, и дыхание прерывается.
— Это грипп... Или ОРЗ...
— Вы, папенька, зря стараетесь, я замуж всё равно не пойду.
— Да при чем здесь «замуж»?! И вообще... А почему не пойдёшь? Тебе что, лень сходить что ли? Тем более это недалеко... Ну, в смысле... Ты понимаешь.
— Если с ним что-то случится, я не переживу.
— Не переживай. В смысле, переживай. В смысле, нормально всё будет, не волнуйся.
Я так и села.
— Ты что, говорящий?
— Нет, разговаривающий! — Огрызнулся конь ещё ехидней. — Говорить и скворец выучится, ежели долбить ему одно и то же по сто раз на дню! А ты кто такая?
— Жена Кощеева, Василиса Прекрасная!
— Что-то не похожа... — недоверчиво проворчал конь. — Тоесть на жену. А ну, покажи палец!
Я показала.
— Другой, бестолочь! Этот палец только разбойники дружинникам показывают!
Иван-царевич намедни сватался, да у него на лбу написано, что его в детстве из люльки роняли... а люлька та на колокольне висела...
… только из покоя вышли – грянул гром, распалась крыша, раскрылся потолок, влетел в терем сокол сизокрылый, ударился об пол и сделался добрым молодцем. Шатается молодец, как с перепою, изъясняется хулительно, а посреди лба высокого синяк растет-вызревает.
– Кощей, так-тебя-растак, у тебя же раньше здесь ковёр шамаханский лежал!
Серебряный, Бронзовый и Золотой будут соперничать между собой. Железный откроет цветения тайну, Расколотый Замок укажет Хрустальный. Рубиновый Ключ все секреты расскажет, а Черный — путь к самому сердцу укажет...
Пророчество, услышанное Василисой, по поводу ключников
— Свадьба у нас была три года назад, а в свадебное путешествие мы так и не съездили! А у меня за три года столько платьев накопилось. В них же надо куда-то выйти!
— Ты же в них уже везде выходила: на крыльцо, на балкон и на речку.
— Чтобы вызвать крылья, — начал Фэш, — надо просто спрыгнуть с этой ветки, и они сами появятся...
— Да-да, — кивнула Василиса. — А если взять хорошую толстую палку и огреть тебя ей по голове, то наверняка прибавится ума... Точно прибавится, а то что-то слишком пусто.
— Я извиняюсь, а где у гражданочки руки?
— Вань, это же Венера Милосская.
— А ей чего, руки не положены?
Не могу, когда бабы плачут. Для меня это как нож острый по сердцу. Жизнь как пятак — с одной стороны орёл, с другой решка, все хотят на орла попасть, а того не знают, что он и с той и с другой стороны пятак стоит. Эх, бабонька! Много плакать будем — сырость пойдёт, а от сырости гниль заводится. Да и кто сказал, что ежели плохо, то плакать надо?
— Ты мне скажи: чего я в этой загранице не видел?
— А ничего!
— Вот, ну и зачем мне на это ничего смотреть, когда у меня столько дел?
Ведь мы знаем, что еще есть время, которое, как мы успели заметить, меняет характеристики человека. Человек растет в детстве и молодости, уменьшается в росте в старости, полнеет, худеет. И если время может менять внешние данные человека, то значит и все, что скрыто, тоже время может менять! И если мы можем при помощи физических упражнений сами, со временем, менять свое тело, свою фигуру, свои внешние данные, то значит, у нас просто не может не быть способности изменять наши показатели и в тех измерениях, которые скрыты от глаз. Значит, у нас есть способность увеличить свою силу мысли, изменить свое восприятие мира, уменьшить злость, увеличить отведенное время и менять остальные наши качества. Но как это сделать, мы не знаем, потому что мы не знаем себя, мы не знаем свои другие измерения, которые не видим, которые внутри нас.
- 1
- 2