— Я правда, жуть как рад тебя видеть, Шерил.
— Ты ведь разведенный нищеброд и при этом жуткий раздолбай?
— Да.
— Но я тоже рада тебя видеть.
— Круть, ништяк. Уже неплохо.
— И более того, я не против, хотя звучит жутко, увидеть тебя снова.
— Правда? Свидание, типа?
— Нет, такого я не говорила.
— Приглашение на ужин?
— Разбежался, ага.
— Обед, значит?
— Пакетик чипсов.
— Пофиг, лишь бы с тобой.
— У тебя хоть есть галстук?
— Да, у меня есть галстук!
— Одолжить тебе галстук?
— Да, одолжить мне галстук.
— О чем они говорят?
— А это в печать не пойдет?
— Нет, не пойдет.
— Хрен их знает.
Сейбл говорит с журналисткой.
— Я его вижу, объект на три часа. Примерно, пятьдесят метров.
— Три часа?
— Три часа.
— Понял.
— Сейбл, другие три часа!
— Ты же часовой пояс не уточнил!
— Какой часовой пояс?
— А просто пальцем ткнуть, не судьба?
— Нагрянем к нему домой.
— Нет его там, это слишком просто.
— Слишком просто — значит, он там и есть, это же Джерри.
— Может быть он понимает, что там его искать никто не будет...
— То есть, он дома.
— Да нет его там!
— Но быть дома настолько просто, что он просто-напросто не дома, а простаки решили, что он просто дома, а он не дома. Все просто!
— Что?..
Хогги устроился на работу к Бобу, чтобы застать его врасплох и осалить.
Кто-то из великих сказал: «Мы перестаем играть не потому что взрослеем, мы взрослеем, потому что перестаем играть». В детстве свято веришь в нерушимость дружбы, кажется, что твои друганы будут рядом всегда, но у жизни другие планы. А вот мы с пацанами показали жизни жирную дулю — взяли и не прекратили играть.