Ваша боль оттого, что ломается оболочка, скрывавшая вас от понимания вещей. Чтобы сердце плода могло предстать перед солнцем, его твердая косточка должна расколоться. Вот так и вы должны узнать свою боль. И если бы сердце ваше не переставало изумляться чудесам, которые жизнь приносит вам каждый день, ваша боль казалась бы вам не менее дивной, чем радость.
Из слов всевозможных, что сходят с пера, грустней быть не может, чем «если б тогда...».
Когда на суд безмолвных, тайных дум
Я вызываю голоса былого, -
Утраты все приходят мне на ум,
И старой болью я болею снова.
Я стою среди рева прибоя,
Цепляюсь за берег пока…
И, что удержал я рукою:
Щепоть золотого песка.
Как мало осталось! Песчинки слетают,
Сквозь пальцы мои в глубину,
И капают слезы… Что пальцы сжимают?
И песчинку поймать не могу!
Сжимаю кулак, что останется в нем?
Я смогу ли спасти хоть одну,
Хотя бы песчинку от ветра и волн?
Все, что мы видим и все, чем мы кажемся
Потом лишь сном во сне окажется…
Гора не кажется более бездушной вещью,
Скорее как форма древнего страха,
В темноте и ветрах хаоса, рожденных
В условиях грохота и бескорыстных небес,
Присутствие пригнулось, громадное и суровое,
Перед чьими ногами сильные воды скорбят.
Как бы высоко я ни поднялся, за мной всегда следует собака по кличке Эго.
То лучше позабудь и улыбнись,
Чем вспоминать, исполнившись печали.
Сумевший выжить вспомнит этот ад,
Как погребенный в хладе снежной ямы.
Сначала стынет всё. Оцепененья яд
И давящий свинец, и смерти лик над вами.