Никто не приходит. Жена и все родные уехали, и мне не говорят куда. Не знаю, почему. Никто не хочет навестить.
Перед расстрелом.
Никто не приходит. Жена и все родные уехали, и мне не говорят куда. Не знаю, почему. Никто не хочет навестить.
Перед расстрелом.
— Вы верите в Бога?
— Да так, средне. Надеюсь.
Интервью с Чикатило за месяц до смертной казни, 14 января 1994 года.
Еду как-то в трамвае, смотрю — номер 52. Думаю — вот и у меня 52 труп.
Конечно, я мог бы стать алкашом, заглушать свои жизненные потребности. Но не для этого я изучал философские воззрения всех времен и народов, проходил университеты — жизненные и учебные, чтобы затравить свое сознание.
И зачем меня Бог послал на эту землю — такого ласкового, нежного, заботливого, но совершенно беззащитного со своими слабостями…
— Вы пишете апелляции, значит надеетесь на помилование?
— Да я уж так, отстраненно, где-то не на земле, а выше, у Бога, что ли. Во Вселенной где-то, смотрю на все оттуда. Я уже выше всего этого.
Интервью с Чикатило за месяц до смертной казни, 14 января 1994 года.
Я все круги ада прошел, на том свете был не раз.