Я вообще не думаю, что мир способен держаться на одном или нескольких людях. Мир — это сложнейшее взаимодействие миллионов нитей, которые связывают события и людей друг с другом. Иногда, может быть, кажется, что это хаос, но физики утверждают, что хаос — самая устойчивая система. Кроме того, если я всерьёз начну думать о себе, как о человеке, на котором держится мир, превращусь в самовлюбленного мудака, а мне бы этого очень не хотелось.
Для того, чтобы думать, надо, чтобы думать кто-то научил в свое время. Боюсь, что в массе своей наше население этим не сильно страдает. Голосуют за это, потому что другого не пробовали на протяжении столетий. Все это немножко под разным соусом подавалось, но, по сути, как были рабами, так рабами и остались.
«Особое мнение», радио «Эхо Москвы» 29 июля 2016 года.
Всё. Достали. Господа холуи, проходимцы, приспособленцы и просто идиоты! Не смейте меня учить любить Родину! Научить любить нельзя. Заставить любить нельзя. Неужели это непонятно? Ту Россию, которую я любил и буду любить, меня учить любить не надо. А то чудовище, которое вы пытаетесь родить, калеча и уродуя мою страну, вы меня полюбить не заставите. И гореть вам в аду, клоуны.
Я очень хорошо понимаю, например, Шахназарова: он хозяин «Мосфильма». Понимаю хозяев театров и всех главных режиссеров, дирижеров, продюсеров: они зависят от государственных дотаций. Мне легче: я никогда у государства ничего не просил и просить не собираюсь. Поэтому мне ничего не мешает говорить именно то, что я думаю. И нельзя сказать, что это как-то сильно изменило мое положение. На концертах у нас столько же людей, сколько и было. Приходят те, кто нас любит. Я получаю массу писем, пишут: «Спасибо, Андрей Вадимович!» За что спасибо: что я такого сделал, неужели надо благодарить человека за то, что он говорит то, что думает?
Старый человек — это тот, кто перестает воспринимать и начинает вспоминать.
Так получилось, что я очень требовательно отношусь к слову, поэтому меня глубоко не интересует то направление жанра, сейчас очень многочисленное, где русский язык служит такими кирпичами для ритмического заполнения музыкального пространства.
о попсе
По поводу милосердия. Делить его на милосердие к людям и ко всем прочим – это значит его не иметь. Потому что или милосердие есть, или его нет. И когда мне говорят, что «у нас тут людям жрать нечего, а вы собачками занимаетесь», вот те, кто так говорит, они и людей не накормят. Потому что им наплевать и на тех, и на других.
Нас мотает от края до края,
По краям расположены двери,
На последней написано: «Знаю»,
А на первой написано: «Верю».
И, одной головой обладая,
Никогда не войдешь в обе двери:
Если веришь — то веришь, не зная,
Если знаешь — то знаешь, не веря.
И свое формируя сознанье,
С каждым днем, от момента рожденья,
Мы бредем по дороге познанья,
А с познаньем приходит сомненье.
И загадка останется вечной,
Не помогут ученые лбы :
Если знаем — безумно слабы,
Если верим — сильны бесконечно!
Сколько дел и друзей я беспечно оставил,
Отложил, как казалось тогда, до поры...
Сколько слов не сказал, сколько точек не ставил,
И прошел в пол-воды, и сыграл в пол-игры.
Лучшим доктором в мире считается время.
Я давно не грущу, обходя этот дом,
А пройдешь мимо дома — и что-то защемит,
И чуть-чуть поболит. И отпустит потом...