Воцарилась осень – туман клубя,
Серебря под утро стволы и лужи...
Мне с тобою плохо, но без тебя —
Хуже.
Мне плевать, что сумерки хороши,
Что пьянит дубрава листвой лежалой...
Ты сказал, что нет у меня души? —
Да, пожалуй.
Я приду домой, не зажгу огня,
Заскребется мышь под диваном тихо...
А душе, хоть нет её у меня,
Лихо.
И она любила его даже больше,
Чем он её не любил...
И так мне холодно с тобой, так больно! -
Почти как без тебя...
Он не живёт в опрятных горницах,
Сухой песок ему кровать,
Зато имеет право горбиться
И привилегию — плевать.
Твой голос морозен,
впору надеть тулуп.
Какого дьявола!
Растопи эти льдины!
Ну почему, почему,
почему так глуп
самый умный
и самый необходимый!
... Научившийся быть нежданным, потом — непрошеным,
Ты не смог одного: совсем исчезнуть из сердца...
Нет, не подвиг, а просто такая жизнь,
Что осилит только герой,
А собьёшься чуть — хоть костьми ложись,
Не вернуться в избранный строй.
Лишь душа заскулит — обречённый зверь,
И в ответ иссякнет звезда.
Что поделать, такая вот жизнь теперь.
Что поделать, такая вот смерть теперь.
Впрочем, так же было всегда.