Чарльз Мэнсон – цитаты

Отпустите меня вместе с моими детьми в пустыню. Тюрьмы и пустыню я предпочитаю вашему обществу...

Когда вы в детстве катались на велосипеде, я сидел в построенной вами камере и смотрел в окно. Я разглядывал картинки в журналах и мечтал о том, что и я мог бы ходить в школу и на вечеринки, мечтал делать все то, что делали вы. Но все напрасно. А теперь я так рад, так рад, братья и сестры, что я — это я!

Ха-ха! Я и так уже мертв. Я был мертвецом всю свою жизнь. Я жил в гробу, который вы сколотили для меня. Я отсидел семь лет за чек на 37 с половиной долларов. Я отсидел двенадцать лет за то, что у меня не было родителей...

Чтобы не попасть в тюрьму, мне приходилось искать себе пищу у вас на помойках. Мне приходилось донашивать ваши обноски. Я сделал все, что мог, чтобы приспособиться к вашему миру, а вы теперь хотите убить меня...

Я оставался глупым ребенком, наблюдавшим за тем, как развивался мир, в котором жили вы...

Я еще не решил, кто я или что я. Мне дали имя и номер и посадили в камеру. Я жил в камере с именем и номером... Я никогда не ходил в школу, поэтому так и не научился уважать грамоту, не научился ни грамотно писать, ни хорошо читать. Поэтому я и остался в тюрьме.

Мы должны осознать, что мы не лучше, чем ЖИВОТНЫЕ.
Мы не лучше, чем зоопарк.

Воздух, Деревья и Вода — это наш дух.
Без Воды и Деревьев не может быть спасения.

Воздух — это Бог, потому что без Воздуха мы не существуем.

Не обращайтесь с собаками подобно людям. Обращайтесь с собаками подобно собакам. Они лучше чем люди.

Вы ждете, что я сломаюсь? Это невозможно. Вы сломали меня много лет назад. Вы убили меня много лет назад…

Люди большей частью уже мертвы в своих пронизанных материнским сознанием страхах, сомнениях и смятениях.

Дерьмо — всё равно что сахар для мух. Когда они не могут пить вашу кровь, они едят дерьмо, чтобы жить. Вы плодите слишком много людей, которые живут приятно и легко, не видят и не знают реальности. Те, кто выдвигал лозунг «Убей свинью и разрушь систему», играли всего лишь роль пугала для центров управления этой системой, и они теперь оказались переодетыми в вашу униформу, пересажены в ваши суды и в ваши комитеты, но страх опутывает ваше сознание и не даст вам расслабиться.

— Человек, который более всех терроризировал Голливуд. Люди смотрят на вас сегодня, двадцать лет спустя, и до сих пор не знают, что вы из себя представляете. Расскажите, кто вы такой?
— [гриммасничает] Никто. Я — никто. Я бомж, бродяга. Я окна автомобиля. Кувшин с вином. Острая бритва, если ко мне подойти слишком близко.

Рабы денег — вообще не люди.

— Все пытаются обвинять. Потому что не хотят смотреть внутрь себя.
— А что вы видите, смотря в себя?
— Внутрь себя? Я вижу всё... Всё подряд. Я вижу хорошее, плохое, зло. Вижу всю картину.
— И сколько же зла вы увидели?
— Столько, сколько и вы.
— Так что вы видите?
— Всех вас. Вижу мир, который вы не завоевали. Разум бесконечен. Бросьте меня в глухую темницу, для вас — это был бы конец... а для меня — это всего лишь начало. Там целый мир, где я свободен. Мир, который вы не завоевали!