Моя тоска кровоточила вечерами,
когда твои веки были подобны стенам,
когда твои руки были подобны странам,
а тело моё становилось эхом бурьяна.
Я твоё повторяю имя
этой ночью во тьме молчаливой,
и звучит оно так отдалённо,
как ещё никогда не звучало.
Это имя дальше, чем звёзды,
и печальней, чем дождь усталый.
Полюблю ли тебя я снова,
как любить я умел когда-то?
Разве сердце моё виновато?
И какою любовь моя станет,
когда белый туман растает?
Будет тихой и светлой?
Не знаю.
Если б мог по луне гадать я,
как ромашку, её обрывая!
Мало любить умом, когда тело — будь оно проклято! — молчит.
Август.
Персик зарёй подсвечен,
и сквозят леденцы стрекоз.
Входит солнце в янтарный вечер
словно косточка в абрикос.
Крепкозубый, налит початок
смехом жёлтым, как летний зной.
Снова август.
И детям сладок
смуглый хлеб со спелой луной.
Нет у тропинки края,
Видно ведет она к звёздам.
Миссия у поэта одна: одушевлять в буквальном смысле — дарить душу.
— Тук-тук...
Кто бы мог?
— Я пришла на твой порог,
я осенняя тоска.
— Что ты хочешь?
— Смоль виска.
— Не отдам я, спрячь суму.
— Не отдашь — сама возьму.
Тук-тук.
Та же тьма...
— Это я, твоя зима.
Ты знать не можешь, как тебя люблю я, —
Ты спишь во мне, спокойно и устало.
Не хватит жизни...
А зачем она?
Скучна дорога,
а любовь скудна.
Нет времени...
А стоят ли труда
приготовления
к отплытью в никуда?
Друзья мои!
Вернём истоки наши!
Не расплещите
душу
в смертной чаше!
Учись у родника, который лихорадит ночные сады, и никто не знает, когда он смеётся и когда плачет, когда начинается и когда кончится.
Август! Уже закончился
поединок мёда и дыни.
Ах, солнце – красная косточка
у вечера в сердцевине.
Вскоре грянет крутой початок
жёлтым хохотом в гулкий зной.
Август! Детям душист и сладок
Тёплый хлеб пополам с луной!
Пояснение к цитате:
Перевод Сергея Гончаренко.
Не хочу я ни лавров, ни крыльев.
Белизна простыни,
где раскинулась ты, обессилев!
Не согрета ни сном,
ни полуденным жаром, нагая,
ускользаешь, подобно кальмарам,
чёрной мглою дурманною,
Кармен!
... и кто мучится болью, будет мучиться вечно,
и кто смерти боится, её пронесет на плечах.
Вечер оделся в холод,
чтобы с пути не сбиться.
Дети с лучами света
к окнам пришли проститься
и смотрят, как желтая ветка
становится спящей птицей.
А день уже лег и стихнул,
и что-то ему не спится.
Вишневый румянец вспыхнул
на черепице.
Никогда ничего не объясняй и не стыдись равного трепета перед бабочкой и бегемотом.
Наша музыка, душа нашей души, те певчие русла, по которым уходит из сердца наша боль.