Константи́н Гео́ргиевич Паусто́вский — русский советский писатель, классик отечественной литературы. Член Союза писателей СССР.
Журналист Валерий Дружбинский, работавший у К. Паустовского литературным секретарём в 1965—1968 гг., в своих воспоминаниях о писателе написал: «Удивительно, но Паустовский ухитрился прожить время безумного восхваления Сталина и ни слова не написать о вожде всех времён и народов. Ухитрился не вступить в партию, не подписать ни единого письма или обращения, клеймящего кого-нибудь. Он изо всех сил пытался остаться и поэтому остался самим собой.»
Во время судебного процесса над писателями А. Д. Синявским и Ю. М. Даниэлем К. Паустовский открыто выступил в их поддержку, предоставив суду положительные отзывы об их творчестве. В 1965 году он подписал письмо с ходатайством о предоставлении А. И. Солженицыну квартиры в Москве, а в 1967 — поддержал Солженицына, написавшего письмо IV Съезду советских писателей с требованием отменить цензуру литературных произведений. Уже незадолго до смерти, тяжело больной Паустовский направил письмо А. Н. Косыгину с просьбой не увольнять главного режиссёра Театра на Таганке Ю. Любимова. За письмом последовал телефонный разговор с Косыгиным, в котором Константин Георгиевич сказал: «С вами говорит умирающий Паустовский. Я умоляю вас не губить культурные ценности нашей страны. Если вы снимете Любимова, распадётся театр, погибнет большое дело». Приказ об увольнении подписан не был.
Начинаешь верить в судьбу. Она есть. И, пожалуй, ни на какое счастье не променяешь всю эту щемящую тревогу, горечь, необъяснимую печаль и любовь (такую же необъяснимую), которые измучили сердце. Как будто дыхание чего-то огромного, того, что сильнее смерти входит в жизнь. В этом есть какая-то непомерная чистота, ясность. И какая-то внутренняя дрожь, какая бывает только холодным, чистым, очень ранним утром, когда еще вся земля спит. Чистота.
Пояснение к цитате:
Константин Паустовский, из письма Екатерине Загорской, 1945 год.
Милый запах вечернего чая, смешанный с лёгким самоварным паром, какое-нибудь всегда особенное варенье, то из китайских яблок, то из ежевики, — всё это и ещё сотни мелочей создают уют, без которого плохожить человеку.
Я теперь знаю, что те, кто стремится найти, увидеть свою душу, никогда не знают, куда они идут, и не могут знать, потому что душачеловека – это конечная тайна.
Пояснение к цитате:
Константин Паустовский «Собрание сочинений в девяти томах. Том 9»
Если бы Христос опять пришёл, Его бы не распяли, нет. Его бы превратили в какого-нибудь несчастного приказчика мелочной лавки, подождали бы, пока у него будут жена и дети, чтобы заморить их голодом и заставить Его преклониться перед обществом и государством. Это было бы мучительнее. А в ответ на Его пророчества общество подослало бы к нему чиновника с исполнительным листом, чтобы взимать по векселям и описать последние платьица Его детей – это язвит сильнее, это вернее, чем просто умирать на кресте в продолжение нескольких часов.
Пояснение к цитате:
Константин Паустовский «Собрание сочинений в девяти томах. Том 9»
Я грущу о скромности, о мудрости, о хорошем вкусе, и хотя бы об элементарной культуре во всём, в том числе и в человеческих отношениях. Этого нет вокруг, и это меня очень пугает. За это надо неистово бороться и ещё за честность и прямоту.
Пояснение к цитате:
Константин Георгиевич Паустовский «Том 9. Письма 1915-1968»
Совершенно непонятным было то обстоятельство, что на протяжении всей жизни я, как и каждый, не позволял себе жить по велению своего сердца, а был занят только как будто неотложными делами.
— Константин Георгиевич, какое качество в человеке вы больше всего цените?
— Деликатность.
— То же о писателе?
— Верность себе и дерзость.
— Напутствие – афоризм молодому писателю?
— «Останься прост, беседуя с царями. Останься честен, говоря с толпой».
Странствия — лучшеезанятие в мире. Когда бродишь, — растёшь стремительно, и всё, что видел, откладывается даже на внешности. Людей, которые много ездили, я узнаю из тысячи. Скитания очищают, переплетают встречи, века, книги и любовь. Они роднят нас с небом. Если мы получили еще недоказанное счастье родиться, то надо хотя бы увидеть землю.
Давно известно, что прелесть жизни не только в ожидании будущего и в настоящем, но отчасти и в воспоминаниях. часто воспоминание сродни выдумке, творчеству. Кто из нас, вспоминая, не придает пережитому черты несбывшегося? Кто, вспоминая, не оставляет в памяти только сущность пережитого?