Леонид Вячеславович Куравлёв (8 октября 1936, Москва, РСФСР, СССР — 30 января 2022, Москва, Россия) — советский и российский киноактёр; народный артист РСФСР (1977).
Вообще я сыграл трех воров — Жорж Милославский, Шура Балаганов в «Золотом теленке» Швейцера, Копчёный в фильме «Место встречи изменить нельзя». Три вора — и всех их любит зритель, я не понимаю почему.
Что такое зависть? Это когда человек отрекается от самого себя и живет жизнью других. Завидует счастливым, с его точки зрения, людям. Завистник — человек пустой и злой. Он зря коптит небо, отнимая у всего живого драгоценный кислород. А ведь его мама, наверное, мечтала о том, чтобы сын вырос умным, добрым, талантливым в той или иной области… Неприятно, когда сталкиваешься с ложью. Это тяжким бременем ложится на душу.
Это настолько нежно, это настолько воздушно — любовь.
из телеинтервью.
Журнал "Натали", 1996 г, февраль
Афоню очень любят. И меня это удивляет. Ведь подлец, отрицательный герой. Что он хорошего-то привнёс в жизнь?! Обманул хорошую, святую девочку. А потом вдруг понял... Одиночество. И заметался. Мне позвонил Данелия и спросил: «Я заканчиваю монтаж фильма. Как ты думаешь, должна вернуться Катя к нему и подарить себя, дать ему надежду на возрождение?» Я сразу сказал ему: «Не надо. Не надо этого сказочного конца». «Хорошо» — сказал он и сделал наоборот. Стоит ли Афоня такого подарка в конце истории?!
Помните кадр, когда понурая лошадь идёт, идёт? Он был снят случайно, но очень пригодился — а как бы не было с Катей-то как у этой жалкой лошади, у этой натруженной и грустной лошади. Там звучит предупреждение. А мы как бы забываем лошадь вот эту вот, в которую может превратиться Катюша, живя с ним.
— Почему, как вам кажется, то ли для русского человека, воровство не является таким уж сильным грехом и преградой на пути к сердцам людей?
— Дело в том, что в русской душе живёт жалость. Людям поскользнувшимся, упавшим, раздавленным, русский народ приходит сразу на помощь. Это великое чувство русского народа — жалеть. Это желание возродить снова человека.
Мне вообще иногда кажется, что женщина появилась из космоса. Были бы одни мужики, они бы только воевали друг с другом.
Мы, актёры, с каждой ролью немножко набираем и оттачиваем свою мастеровитость. Спросите меня, скажем: «А вот чему, Леонид Вячеславович, вы научились когда снимались и с Софико, и во многих других картинах от актёров и актрис?» Я вам не отвечу. Вы знаете, этот опыт оседает в подсознании. Там он хранится как некий священный клад, но он поднимается всякий раз в нужных количествах и в нужных качествах, когда ты начинаешь играть другую роль. А расчленять это, мол, чему я научился, и не надо! Это, по-моему, даже глупо. Научился — покажи. И ты на практике, играя, а лучше живя в роли, ты это привносишь, даришь зрителям. И он тебя одобряет или он не доволен, как ты сыграл или прожил в той или иной роли.
Негромкие это слова, для меня они бытовые. «Давайте жить по справедливости! Ведь так просто, давайте!» А где она справедливость? Её нет. Если бы мы зажили по Шукшину, то мы бы возродились.