Я как будто всё могу,
то да сё могу. Но если...
Эта мысль в моем мозгу
развалилась, точно в кресле.
Недосказанная мысль
точит зубы между строчек,
как грызет в чулане мышь
сыра выпавший кусочек.
Я как будто всё могу,
то да сё могу. Но если...
Эта мысль в моем мозгу
развалилась, точно в кресле.
Недосказанная мысль
точит зубы между строчек,
как грызет в чулане мышь
сыра выпавший кусочек.
Проглотив девяносто обид,
я скажу непреложно:
если мышка за печкою спит,
значит, счастье возможно.
Если «Спи-моя-радость-усни»,
значит, не расплескалась
та, что красит счастливыми дни,
серебристая малость.
Я заблудилась, как овца
потерянная в небе звездном,
где за сиянием морозным
мерещится лицо Отца.
Что знает Он о человеке?
Что — дуновение. Что день -
как уклонившаяся тень,
струна, запутанная в ветке,
зыбкая тина под ногой
и тех глубоких вод пучина,
где нет спасенья, если Сына
заносит выснеженной мгой.
Animula vagula, blandula...
Душенька блуждающая, нежная,
бландула, вагула анимула,
твои шутки, шутиха, — безнадежные,
твой любимый отель — мое немилое
тело. Да и много с нас толку ли?
На торгу, на толкучке суетной
затолкали нас обеих, заторкали.
И куда теперь? Перетасует ли
Парка старая гаданье наново?
И что выпадет — Вытегра, Няндома,
Колывань, или Тамань, или Иваново?..
Анимула вагула, бландула.