Что ела ты, земля, — ответь на мой вопрос, —
Что столько крови пьешь и столько пьешь ты слез?
Перевод Л. Мартынова.
Салк-Сентмартон, 1846 г.
Если какая-нибудь идея становится всемирной, то скорее можно уничтожить мир, нежели выкорчевать из него эту идею.
Спи, красавица природа,
Спи до первых дней весны.
Пусть тебе до их прихода
Снятся сладостные сны.
Кончиками пальцев трону
Лиру тихую свою.
Легкий звук скользнет к затону,
Призывая к забытью.
Перевод Б. Пастернака.
Эрдёд, 1848 г.
Перевод Н. Чуковского.
Сатмар, 1846 г.
Перевод Б. Пастернака.
Эрдёд, 1848 г.
Перевод Л. Мартынова.
Салк-Сентмартон, 1846 г.
Одно меня тревожит: неужели
Среди подушек я умру в постели;
Увяну тихо, как цветок, точимый
Какой-то тлею, еле различимой;
Истаю, как свеча средь комнаты пустой...
Нет, господи, хочу кончины не такой!
Пусть буду я как дуб, а смерть — как молний пламя;
Пусть буря налетит и вывернет с корнями;
Пусть буду, как утес, низвергнут я с высот
Грозой, которая все в мире потрясет,
От недр земных до небосвода!
Перевод Л. Мартынова.
Пешт, 1846 г.
Но почему же всех мерзавцев
Не можем мы предать петле?
Быть может, потому лишь только,
Что не найдется сучьев столько
Для виселиц на всей земле!
Перевод Л. Мартынова.
Пешт, 1845 г.
Перевод Б. Пастернака.
Салк-Сентмартон, 1846 г.
Милая, ты написала
Мне прекрасное письмо.
Это след ума немалый,
Прямодушие само.
Пишешь — я тебе дороже
С каждым часом, но, дружок,
Веришь ли, мороз по коже
Пробежал от этих строк.
Пролегла на лбу морщина,
И она как след ножа.
В этом ты, мой друг, повинна —
Я читал письмо, дрожа.
То письмо — как куст на грядке.
Под которым спит змея.
Не найду её, но в пятки
Был тайком ужален я.
Перевод Б. Пастернака.
Сатмар, 1847 г.
О, сколько на земле мерзавцев!
Клянусь: когда бы сволочь вся
В дождя бы капли превратилась —
Дней сорок бы ненастье длилось,
Потоп бы новый начался!
Перевод Л. Мартынова.
Пешт, 1845 г..