Я чувствую себя пыльной статуей, забытой в подвале. Такая жизнь, Портос, может убить похлеще пушечного ядра.
У вас есть свои тайны, у нас – свои. И очень хорошо, что мы не выдали их друг другу. Это значит, что мы еще умеем хранить тайны.
— Раньше мы, бывало, ездили быстрее.
— Но так-то раньше.
— А разве с тех пор что-нибудь изменилось?
— 20 лет прошло...
— И что?
— Наши лошади состарились.
— Но Вы же знаете, что Ваши враги – мои враги.
— Ваше Величество, но этого недостаточно!
— О! А что же Вы еще хотите?
— Ваше Величество, надо, чтобы и Ваши друзья были моими друзьями!
— Что Вы, что Вы! Я старею! Мне уже тридцать семь лет!
— Сколько, сколько?
— Тридцать семь!
— Интересно... В прежние времена я был младше Вас на два-три года. А сейчас, если мне не изменяет память, мне стукнуло сорок!
— Что Вы говорите! Возможно. Вы всегда были сильней меня в математике.
Не надо о ней вам рассказывать мне -
Не стану я сплетням внимать.
Она все равно лучше всех на Земле,
Потому что она моя мать.
Она самой лучшей на свете была,
И мне никогда не лгала,
И все! И довольно вранья!
Меня лишь она понимала одна,
Мне жизнь подарила она,
Она, она родила меня, меня!
Кричите, взывая к прошедшим годам,
Пытаясь ее проклинать,
А я за нее все на свете отдам,
Потому что она моя мать.
— Вот Вы мне объясните, Д'Артаньян, почему Вы всегда спите днем?
— Да потому что ночью спите Вы, Портос!
— Ну и что?
— Да Вы храпите, как табун лошадей!
Д'Артаньян и Портос в тюрьме.
— Лагерь пуст.
— Пуст? Я погиб...
— Нет, Ваше величество, Вас всего-лишь предали.
- 1
- 2