В чем суть, не тяните из нас жилы, это какой-то гребаный кошмар, чтоб меня черти драли, объясните нахрен, в чем дело?!
— Я не сержусь на Сержа. Никому нельзя ставить в укор отсутствие моральной устойчивости. Он малодушный трус. Это не его вина.
— Ну, как посмотреть.
— Всегда уместно сказать: «Как посмотреть». Конечно, как посмотреть.
— Конечно, как посмотреть. А как же еще?
— Не спорю, ты прав. Конечно, как посмотреть. И все-таки я задушу эту болотную крысу.
— Ну а где Селина?
— Умерла. И нам читают ее завещание.
— О, да-да, я в курсе.
Ты выглядишь изумительно, дорогая, изумительно! Блестящая работа! Не знаю, что за крем они используют в морге, но мне нужен рецепт. Ей-богу, ты уже много лет не была так свежа.
Слабые проблески человечности еще встречаются на этой варварской бойне, которая некогда была известна как цивилизация. На самом деле этому способствуем мы, по мере наших скромных... А, хрен с ним.
Твоя избранница вызывает восхищение. Плоская, как доска, родимое пятнище в форме Мексики на пол-лица, она часами потеет в душной кухне, а Мендель, хоть он и гений, не нависает над ней, как огромная горилла. Но бесспорно, безусловно, очевидно и несомненно она невероятно красива. Почему? Потому что она чиста.
— Попрошу вызвать полицию. Этот преступник двадцать лет изводил нашу семью. Он авантюрист и мошенник, который наживается на слабоумных, старых дамах и, вероятно, их трахает.
— Я сплю со всеми друзьями.
И великий бард в стихах воспеть сумеет лишь тоску, когда глаза её не видят.
Мсье Густав о картине "Мальчик с яблоком"
Когда решается судьба огромного состояния, человеческая алчность разливается по крови, словно яд.