Что-то с памятью моей стало,
Все, что было не со мной — помню.
1970 год. Слова Роберта Рождественского. Музыка Марка Фрадкина.
Из кинофильмов «В бой идут одни старики», «Минута молчания».
Что-то с памятью моей стало,
Все, что было не со мной — помню.
1970 год. Слова Роберта Рождественского. Музыка Марка Фрадкина.
Из кинофильмов «В бой идут одни старики», «Минута молчания».
Тебя я понял, умолкаю! Не то по шее получу и подвиг свой не совершу.
— Макарыч, в Ставке Гитлера ходят упорные слухи, что некоторых советских соколов некоторые несознательные механики перед боевым вылетом крестят.
— В Ставке Гитлера все малахольные...
Вы посмотрите, как сразу постарели наши матери, как сразу...
— Как же вы не заметили? Мы же сегодня над моей Украиной дрались…
— А как тут заметишь? Те же поля, дороги, села…
— Э, нет! А воздух? Другой. А небо — голубее. И земля зеленее!
— Командир! Насчет зелени у нас в Сибири…
— Ну зачем, дорогой, в Сибири? Приезжай в Бакуриани! Ты там посмотришь, что такое зелень! Там в горах…
— А ты Енисей видел?
— Не видел! А ты Цкенесхали видел?
— Ну, а ты что скажешь о драке, Ромео?
— Бой видел, всё видел. Кресты, кресты, кресты, кресты, кресты…
— Ну а сам-то стрелял?
— А как же! Всё до последнего патрона! Да вот только всё мимо.
— Когда кончится война, вернёмся мы сюда, пройдем по этим местам, кто остался в живых...
— И позовём лучший симфонический оркестр во фраках. Выйдет дирижёр, я подойду к нему и скажу...
— Пусть они нам сыграют!
— Нет, ты знаешь, я сам. Скажу: «Извини, маэстро, дай я!». И как врежем «Смуглянку» от начала и до конца...
— Между прочим, где мои сто грамм за сбитый?
— Какой сто грамм, дарагой, тэбе бочка чача надо, чача, панимаеш?
— Спокойно… Я непьющий. Но дело принципа!
Нельзя бросать товарища в беде. Сам погибай, но товарища выручай.
— Кто из вас самый смелый?
— Ну, смелые у нас тут все, а самый опытный... Разрешите взлёт?
Слова Роберта Рождественского, музыка Марка Фрадкина.
Слушай, я не знаю, какой мы с тобой подвиг совершим, но то что... что эта девочка на войне, это...