Приличие приличием, но ещё существует женский морг!
— Не волнуйся, рано или поздно мы этих свидетелей откопаем.
— Именно это вам и придётся сделать — откопать их!
— И снизу поддувает! Они наверное не вылезают из гриппа!
— Если ты не хочешь, чтобы мы опоздали — топай!
— Да я как будто голый! И как будто все глаза на меня пялят!
— Твои ножки вряд ли кого-нибудь соблазнят.
Не думайте, что я пьянчуга. Захочу — могу бросить в любую минуту. Но я не хочу, меня это подбадривает.
— На них юбка действует как красная тряпка на быка.
— Джо, я вновь хочу стать быком!
Не плачь, Душечка, ни один мужчина этого не стоит.
— Дайте мне сразу счёт, на всякий случай.
— А что может случиться на похоронах?
— Могут раньше времени начаться поминки.
— Если вы намерены работать у меня, то запомните — в служебное время исключаются карты, водка и мужчины!
— Мужчины?
— О, насчёт этого можете быть спокойны.
— Я и под наркозом не стану иметь с ними дела! Грубые, волосатые животные! Одни руки чего стоят! И ведь у всех у них на уме только одно!
— Я просил бы, мисс, не обобщать!
— И что ты хочешь? Мою голову на блюде?
— Нет, контрабас. Если продать его и мой саксофон...
— Ты что? Мы еле плывем, а ты хочешь продать весло?
Я девочка. Я девочка. Лучше бы я умер. Я девочка. Я девочка. Девочка...
— Это же от него! [«Душечка» читает записку]
— Ну?!
— Да!
— Ааах!
— Он приглашает меня поужинать с ним на его яхте. Он будет ждать меня на пристани.
— Ну?!
— Да!
— Дафна, она сказала «да».
— О, Джозефина, подумать только, Дана Ковальчик, безголосая певичка — у миллионера на яхте. Если мамочка узнает, она будет счастлива!
— Надеюсь, моя мамочка ни о чём не узнает...