Зависть богов – цитаты из фильма

— А ещё мне почему-то страшно.
— Страшно. Просто вы русские боитесь быть счастливыми.
— Не только русские. Между прочим древние римляне даже сами себе не позволяли признаться, что они счастливы, они боялись вызвать зависть богов. Боги не прощают и наказывают людей, которые хотят хоть в чем-то сравниться с ними.

Серёга: — О-о, да она у тебя совсем хворая.
Андрэ: — Что значит хворая?
Соня: — Хворая — это больная.
Серёга: — Давай ко мне, в тепло, к печке.
Андрэ: — Да, она больная. Где у вас аптека? Ей нужен аспирин.
Серёга: — Какая, на хрен, аптека?! У нас здесь хлеб-то раз в неделю привозят!

— Что? Вот так Вы и клеите русских дур, да?
— Клеите?
— Да.
— Что значит клей? Это такой способ любви по-русски? Да, я хочу тебя приклеить к себе очень крепко. На оставшиеся жизни.
— А как ты меня отдирать будешь? Через шесть дней? Я ведь могу приклеиться намертво. Будешь по-живому резать? Понимаешь?
— Ты сегодня злая.

— Ничего. Потерпишь!
— Не могу терпеть... Больно очень.
— Все терпят, и ты терпи. Раз больно, значит — живая!

— Да он в тебя влюбился! Ты что, не можешь допустить, что в тебя можно просто влюбиться? Наш возраст сейчас в большой моде, это я тебе ответственно заявляю! <...> Ну позволь себе хотя бы раз в жизни красивую, короткую, ни к чему не обязывающую связь.
— Ты что, Ира! Нет, нет, нет, нет... Об этом не может быть даже речи! Нет, нет! Нет, я вообще не очень понимаю, что это за отношения, когда никто никому ничем не обязан. Нет! Это исключено!
— Вот и живи, живи со своим партизаном в своей землянке. Вот так пройдёт жизнь и никогда не узнаешь, что на свете есть настоящая любовь, настоящая страсть!

— Красота какая. <...> Боже мой, да откуда же? Ты что, в Париж слетал?
— Почему? Нет, купил здесь, в магазине.
— Как?
— Ну, за валюту, конечно.
— А, ну да, конечно... За наши деньги такое не купишь.
— Ой, кретин, я кретин. Я тебе показывал, что вы бедные, что вы ничего этого не можете купить.
— Нет, ну что ты? Нет, ты очень щедрый.
— Нет, Соня, ты пойми, это не главное. Это всё — не главное. Это красивая упаковка и всё. Вы не можете это купить и вы счастливые люди.
— Да уж.
— Нет, ты не понимаешь. Вы не рабы! Вы не рабы денег. Вы можете не думать о них. Вы можете думать про главное. Любовь, душа, Бог, мироздание... У нас там все разговоры только про деньги. Общество потребления. Купить, купить, купить.
— А у нас — достать, достать, достать, достать. Да я понимаю, Андрюшенька, это, конечно, не главное. Только тогда, когда оно есть, а когда его нет, почему-то кажется, что это самое важное.

— Воспитана была моя мама на классике и поэтому она меня назвала сразу в честь двух Сонь.
— Один момент, я пробую угадать. Первое — Достоевский, Сонечка Мармеладова.
— Ух ты! Какой же ты у меня начитанный!
— Ля Сорбонн!
— А, Сорбонна.
— А вторая?
— А вторая — Дядя Ваня.
— Че-хов. Сейчас я вспомню... «Мы увидим небо в алмазах и мы отдохнём».
— Отдохнём. А я когда выросла сказала, ну как ты могла меня назвать в честь двух таких героинь? Одна из них — падшая женщина, а другая — такая некрасивая и старая дева. А мама мне сказала, что я ничего не понимаю, что они умели любить, они умели жертвовать собой.